Родной город. Город Совета. Город Всевидящего.
Всевидящего, которого он убил.
Вместе с этой мыслью накатило воспоминание: Наиэль шипит, как кошка, загнанная в угол. Тело оказывает сопротивление мечу. Кровь на голых ногах Хирки. Её взгляд, переполненный горем. Она почувствовала себя обманутой.
Я тот, кто я есть.
Ример взглянул на каменный круг. Он сверкал фальшивой невинностью, как верхушка айсберга. Валуны вошли в землю настолько глубоко, что свешивались с потолка пещеры под Маннфаллой, откуда беглый ворононосец только что явился втайне от любопытных глаз.
Здесь, на поверхности, виднелись только бледные глыбы на фоне тёмного неба у самого верха лестницы, ведущей туда, где когда-то находился Зал Ритуала. Туда, где когда-то стоял сам Ример – в центре круга, в окружении всех до единого жителей города. А на земле у ног победителя истекал кровью Свартэльд. И ради чего?
Ример сгорбился и пошёл дальше. Он уже потратил слишком много времени на скорбь и раскаяние. Так много, что даже думать об этом не хотелось. Теперь он должен выяснить, что произошло за время его отсутствия.
Дом Ярладина располагался высоко на горе и был одним из многих в ряду ухоженных жилищ семей Совета. Ример проскользнул между замёрзшими фруктовыми деревьями. Он старался ступать на камни так, чтобы не оставлять следов на снегу: надо продолжать скрываться по крайней мере до тех пор, пока не выяснится, что творится вокруг. Ример перелез через ограду позади здания. Было поздно, но в окне второго этажа мерцал свет.
Дом представлял собой величественную постройку в андракарском стиле. Его украшали ряды колонн и резьба по тёмному дереву. Забраться по стене оказалось проще простого.
Ример подтянулся, вскарабкался на скошенную крышу и прошёл по выступающему карнизу к окну. Положил ладонь на стекло и подождал, пока лёд растает и станет видно, что происходит в помещении.
Ярладин с пустым бокалом в руках находился в комнате один, сидя на скамье и глядя в очаг, как будто ждал, когда погаснет огонь. Широкая спина ссутулилась. Римеру было больно за этим наблюдать, ведь он понимал, что сам является частью бремени, под которым склонялись плечи члена Совета. Молодой ворононосец исчез, никого не предупредив и ничего не объяснив.
Он поборол внезапное желание спуститься вниз и остаться в забвении, стать чёрной тенью в зимней ночи. Когда же он в последний раз наслаждался теплом?