– Анатолий, учти, это очень важно, – эти слова куратора будто ударили меня. Никогда он себе такого не позволял. Задание и задание – одно из многих. Ан нет.
– Даже так, – протянул я.
– Это, пожалуй, самое важное зерно нелокальности из тех, что тебе приходилось видеть.
– Зерно нелокальности? – это название я слышал от него впервые.
– Предмет. Зерно. Неважно… Работай, Старьевщик. И проникнись…
Я проникся. Потому что непробиваемый Звеньевой пугал неожиданно пробившейся через сталь его характера растерянностью…
Глава 3
Когда не знаешь дорогу, надо ее спросить – есть такое старое правило. Слава Богу, за долгие годы и бесконечные акции у меня набрался длинный список людей, готовых квалифицированно ответить на мои самые каверзные и сложные вопросы.
С этой целью я отправился к своему старому знакомому – заместителю директора Института археологии Академии наук России Николаю Одоевскому.
Это был настоящий, можно сказать, хрестоматийный археолог. Чуток чудаковат, сильно бородат и совершенно фанатичен. А еще он слыл крупным специалистом по древним рукописям.
Лето было страшно душным, давящим, будто выказывающим свое недовольство человеку. Уже который день подряд над головой висели низкие тучи и с завидной периодичностью моросил мерзкий и противный дождь. Не было у меня радости от лета, которое будто предрекало грядущую немилость окружающего мира. И от этого чувства я не мог никак отделаться.
Я махнул удостоверением, как волшебный ключик открывающим большинство дверей. Охранник в черной форме ЧОПа, напоминавшей комбез нацистского танкиста времен Великой Отечественной войны, кивнул и поднял шлагбаум. Мой «Опель-звезда» проехал в густо поросший деревьями дворик Института археологи, обустроившегося на улице Дмитрия Ульянова в кирпичном и невзрачном здании шестидесятых годов прошлого века.
Стоянка была плотно заставлена машинами, в том числе весьма дорогими. Хорошо живут археологи. А вон и свободное место, где можно припарковаться…
Кабинет Одоевского на четвертом, последнем, этаже недавно отремонтировали в стандартном офисном стиле – с жалюзи, металлической мебелью, навесными потолками и прочими радостями современного дизайна. Однако он уже приобрел вид склада. Берестяные грамоты, черепки, наконечники копий валялись на столах, столиках, стульях и даже на полу. И еще везде лежали груды папок с рукописями, фотографиями раскопок.