Не жизнью. Леоварт говорил, что он должен быть благодарен за «милость» ее великозлобности. Нет, Сабран не лишила его головы – но остального лишила. И вот он заперт на краю света, среди общего презрения.
Пусть себе соседи шепчутся. Если опыт удастся, все они потянутся к его дверям за эликсиром. Прикусив зубами язык, Никлайс вылил обедненную руду в тигель.
С тем же успехом он мог сыпануть туда пушечного пороха. Жидкость мигом вскипела, выплеснулась на стол, изрыгая тучи зловонного дыма.
Обескураженный алхимик заглянул в тигель. Ничего, кроме черного как смола осадка. Он со вздохом протер очки от копоти. То, что у него получилось, больше походило не на эликсир жизни, а на содержимое ночного горшка.
Итак, почковидная руда не годится. Впрочем, этот красно-бурый порошок мог и не быть почковидной рудой. Паная закупила его для Никлайса у торговца, а торговцы не славятся честностью.
Безымянный побери все это! Он бы отступился от создания эликсира, да вот не было у него другого способа бежать с этого острова на Запад.
Конечно, он не собирался отдавать эликсир Сабран Беретнет. Чтоб ей повеситься! Но любой другой правитель, узнав, что Никлайс добился успеха, постарался бы вернуть его в Ментендон и на всю жизнь обеспечил бы богатством и роскошью. А уж Никлайс бы позаботился, чтобы Сабран узнала, на что он способен, а когда явилась бы к нему, умоляя о глотке вечности, не было бы для него ничего слаще, чем отказать ей.
Однако до этого счастливого дня было еще далеко. Добыть бы дорогостоящие субстанции, с помощью которых пытались продлить себе жизнь давно скончавшиеся лакустринские правители: золото, аурипигмент, редкие растения. Правда, большинство тех правителей в стремлении к вечной жизни только травили себя, но была надежда, что их рецепты эликсира для него станут искрой вдохновения.
Пора писать Леоварту и просить, чтобы снова задобрил государя лестными письмами. Только князь способен уговорить властителя отдать свое золото в переплавку.
Никлайс допил холодный чай, мечтая о чем-нибудь покрепче. Наместница Орисимы отлучила его от пивных и ограничила двумя чашами вина в неделю. У него который месяц дрожали руки.
Они тряслись и сейчас, но не от тяги к забвению. Никлайс так и не нашел ни следа Триама Сульярда.
В городе снова зазвонили. Должно быть, морская стража отбывает в столицу. Остальных учеников сплавили на Пуховый остров – гористый клочок земли в море Солнечных Бликов, где хранилась вся мудрость и знания о племени драконов. Никлайс несколько раз писал правителю Хайсана с просьбой о допуске на этот остров и все время получал отказ. Пуховый остров был не для иноземцев.