И тут Вулф взглянул на часы и со вздохом сказал:
– Спрашивайте.
Она переменила позу, сделала глоток бурбона, эффектно откинула голову на спинку кресла из красной кожи и спросила безразличным тоном:
– Кто связался с вами от имени НАП, что они вам сказали, на что вы согласились и сколько они вам платят?
Вулф был настолько поражен, что едва не заморгал глазами:
– О нет, мисс Гантер, так дело не пойдет!
– Почему? Мы ведь договорились!
Вулф понял, что загнал сам себя в ловушку.
– Хорошо, давайте-ка поглядим. Ко мне приехали мистер Эрскин с сыном, мистер Бреслоу и мистер Уинтерхофф. Затем появился мистер О’Нил. Они наговорили с три короба, но в результате наняли меня провести расследование. Я дал согласие попытаться найти убийцу. А во что им…
– Независимо от того, кем бы он ни был?
– Да. Не перебивайте. Во что им обойдется мое содействие, покажет будущее. Мой гонорар будет прямо пропорционален расходам. Мне не нравится НАП. Я анархист.
Вулф явно решил продемонстрировать свою эксцентричность, чтобы максимально использовать ситуацию. Мисс Гантер не обратила на это внимания.
– Не пытались ли они внушить вам, что убийца не принадлежит к их ассоциации?
– Нет.
– Не создалось ли у вас впечатления, что они подозревают какое-либо определенное лицо?
– Нет.
– Не считаете ли вы, что убийцей является один из них?
– Нет.
– Стало быть, вы довольны, что ни один из них не является убийцей?
– Нет.
Она раздраженно всплеснула руками:
– Это глупо! Вы ведете нечестную игру. И только и делаете, что говорите «нет».
– Я отвечаю на ваши вопросы и не сказал ни слова неправды. Сомневаюсь, что вы были так же честны со мной.
– В чем же я вас обманула?!
– Пока не знаю. Еще не знаю. Но непременно узнаю. Продолжайте.
– Простите, – вмешался я, – но у нас еще не было прецедента, чтобы вас допрашивал человек, подозреваемый в убийстве. Следует ли мне все это записывать?
Вулф даже не взглянул в мою сторону:
– Продолжайте, мисс Гантер. Мистер Гудвин всего лишь воспользовался случаем, чтобы назвать вас подозреваемой в убийстве.
Она пыталась сосредоточиться и тоже меня игнорировала.
– Не считаете ли вы, – спросила она, – что использование в качестве орудия убийства разводного ключа свидетельствует о непреднамеренном убийстве? Ведь никто не знал, что там окажется ключ.
– Нет.
– А почему?
– Потому что убийца мог явиться вооруженным, но, увидев разводной ключ, решил воспользоваться им.