– Сестры Макгуайр. – Джой листала меню айпода.
– Сестры кто? – Дилан никогда о них не слышал, а он знал множество групп, больше, чем обычный любитель музыки.
– Сестры. Они были очень популярны в пятидесятые. Джуди они нравились.
– Твоей сестре?
Джой кивнула, ее свободная рука медленно потянулась проверить замок ремня. Сознательно ли она делает это? Сомнительно. Ее внимание было поглощено айподом в другой руке, и большой палец описывал круги на интерфейсе устройства. По экрану скользили названия альбомов. Она накопила массу вещей на этой штуке. Дилан с удовольствием просмотрел бы весь плей-лист. Он мог многое сказать о человеке по музыке, которую тот слушает, и интерес Джой к загадочной группе сестер, годившихся ему в бабушки, уже подсказал кое-что в отношении этой девушки к своей сестре. Она боготворила Джуди.
– И поэтому ты так одеваешься? Потому что так делала Джуди?
Она оторвала взгляд от айпода, и ее губы удивленно приоткрылись.
– А ты прямолинеен.
Не сдержавшись, он ухмыльнулся. Ему понравилось, что она бросила вызов.
Джой перестала листать.
– Вот, возможно, эту вещь ты знаешь. – Она включила дорожку, и ему хватило двух нот, чтобы узнать мелодию. Дилан сам удивился, подхватив вместе с исполнительницей строчки из «Твоего лживого сердца». Обычно он не делал этого вот так, перед людьми. Но аудитория из одного человека в салоне автомобиля казалась менее пугающей, чем стадион, заполненный буйными фанатами.
– Ого. Неплохо, – воскликнула она со сдержанной улыбкой.
– Каждый знает Пэтси Клайн.
– Нет, я о твоем голосе. Ты умеешь петь.
По телу разлилось тепло. Пригнув голову, он откинул волосы со лба; губы сами сложились в улыбку. Ему было приятно, что Джой похвалила его голос. Она вроде как нравилась ему, в смысле как друг, конечно, размышлял Дилан, посматривая на обручальное кольцо. Он заметил Джой в тот момент, когда машина заглохла при попытке въехать на стоянку возле закусочной «У Роба». И надо же было этой чертовой тачке заглохнуть, так и не добравшись до парковочного места и выставив задний бампер в сторону шоссе, как огромную жирную задницу.
Дилан был в ярости – из-за автомобиля, из-за отцовского адвоката, из-за самого отца, – а потом поднял глаза и увидел в окне Джой. Она сидела в одиночестве и ела, вся такая чопорная, с лошадиным хвостом, в накрахмаленном наряде, как будто совершила налет на костюмерную «Вестсайдской истории». Кто она, эта женщина? Какова