– А, что тебя волнует? – насторожился Фелюрин.
– Видишь, это ведь не свадьбу ломануть за ночь. Это уже почти взрослая работа. Возможно, нужно будет брать аппаратуру в аренду, нанимать людей, у нас ведь и своя работа есть, за которую нам деньги платят.
– Да, я сам об этом всю ночь думал. Но три штуки баксов – это три штуки баксов. Я думаю нужно рискнуть. К тому же, все снимать можно в выходной, я все подготовлю, запишу в график съемку на воскресенье или на субботу, ну, смотря, когда у нас все будет готово. Все утрясу с редактором. Договорюсь с ментами, чтобы они обеспечили личный состав и все необходимое для съемок. С операторами у нас все отлично, ребята ручные, поедут со мной хоть когда. Ты главное реши, что в ролике должно быть, а как это сделать – это уже моя забота, – морщась, сказал Фелюрин, понимая всю сложность предстоящего проекта.
– Ладно, Саша. Ты езжай, а к обеду я тебе что-нибудь предложу и скажу уже более конкретно.
– Лады, – все так же без особого энтузиазма сказал Фелюрин и понесся снимать свои бесконечные пресс-конференции, заседания, собрания, открытия, закрытия, аварии, пожары, акции, кульминации и прочую возню, которую принято показывать по телевизору в вечерних выпусках новостей.
Когда Фелюрин уехал, Мелехов несколько минут посидел в раздумьях, а затем вышел из монтажной и направился прямиком в архив.
В полвторого Фелюрин снова зашел в монтажную Мелехова. Мелехов сидел не один. Он монтировал заказной рекламный сюжет ведущей утреннего канала Светочки Кузнецовой о каких-то праздничных фейерверках. Светочка ему, что-то рассказывала, но когда зашел Фелюрин, замолчала.
– Здравствуй Света, отлично выглядишь. Вова, ну, что мне им сказать. Мы готовы взяться.
– Саш, подожди пять минут, мы сейчас уже закончим.
– Ты, скажи мне, мы беремся или нет?
– Саша, мы через пять минут закончим.
– Ты мне можешь просто сказать, да или нет, – завелся Фелюрин, разозлившись на ничем необъяснимую упертость Мелехова.
– Да, – раздраженно сказал Мелехов, – Но никуда не ходи и не звони. Подожди пять минут. Я должен тебе кое-что показать.
– Ты бы так и сказал, – успокоился Фелюрин, – Я пойду себе чаю сделаю, тебе принести?
– Нет, спасибо, – смягчившись, поблагодарил Мелехов и вернулся к фейерверкам.
Фелюрин вышел, и Светочка снова что-то защебетала своим приятным голоском. Вместо пяти минут, в монтажной у Мелехова, словно на зло Фелюрину, она провела еще все двадцать.