Мне и это трудно было произнести вслух и заказать. Потому что напротив блюд были цены. Астрономические цены. Обычные макароны стоили столько, что вся моя семья могла бы кормиться на эти деньги неделю.
Заказывать вино я не стала. Не думаю, что от него мне стало бы лучше. К тому же, мне почему-то казалось, что это не понравится мужчине.
А моя ведь задача – во всем его ублажать…
Еду доставили быстро, на столике на колёсах, в блюдах, закрытых металлическими крышками – так, как я видела только в фильмах.
Официант приветливо улыбался. Не знаю, на что он рассчитывал, на чаевые? Даже если так, дать ему мне было нечего. Несколько секунд его ожидания в дверях и моего стыда, но мысленно отмахнулась.
Не до этого.
Не о том стоит переживать.
Едва официант ушел, я буквально набросилась на еду. Оказалось, что я чертовски голодна. В самом деле, я ведь поела только утром. Потом был инструктаж, потом – дорога в отель, а потом… потом снова стало не до этого.
Когда я закончила с ужином, то снова застыла в раздумьях: что делать с грязной посудой? Ну не мыть же её в раковине в ванной, в конце концов? Потом подумала и решила бросить всё как есть. По этому поводу никаких распоряжений точно не было.
После сытного ужина я вернулась в комнату, плотно закрыла дверь и легла в кровать.
Думала – уснуть не смогу.
Столько всего произошло за один день…
И подушка всё ещё хранила запах туалетной воды этого мужчины. Запах, который, кажется, я буду ненавидеть куда сильнее, чем думала.
Потому что он рождал во мне воспоминания. Горячие, порочные, отвратительно бесстыжие…
Приятные.
И всё-таки я заснула сразу – крепко и без сновидений.
* * *
Утром я проснулась рано.
На небольшом столике обнаружила поднос с апельсиновым соком и сэндвичами, и внутри что-то дрогнуло.
Но я тут же себя охладила.
Мой владелец позаботился о завтраке для своего имущества, только и всего.
Хилая я вряд ли ему понравлюсь.
К тому же наверняка он захочет сегодня сделать то, что мы не успели вчера… И наверняка его не устроит, если единственное, что я буду в состоянии делать – это лежать, изнывая от жажды и голода.
От моего белоснежного наряда ничего не осталось. Уродский кружевной пеньюар я выбросила в мусорку вместе с трусиками, у которых под натиском пальцев мужчины разошлись швы.
Я снова накинула халат – это почти прилично.