Лекси выглядела испуганно, но, к ее чести, она осталась неподвижной. Не упала в обморок, не закричала. И не сделала ничего того, что сделала бы Филиппа. Никаких истерик. Никакой драмы.
Но Лекси никогда не любила представления. Именно поэтому она была идеальной свидетельницей в глазах правосудия. И именно она всадила ему нож в спину.
И что с ним такое, что он забыл об этом факте? Пусть даже на мгновение?
Его ничего не связывает с этой женщиной. Она была только пешкой и ничем более.
Но Атласа раздражало то, что он должен был напомнить себе этот факт.
– Что именно произойдет? – спросила Лекси едва слышно, с расширенными от удивления глазами.
– Я рад, что ты интересуешься. – Атлас внимательно наблюдал за ней. А затем поманил ее пальцем. – Иди сюда.
Она покачнулась, и он чувствовал себя негодяем, потому что наслаждался происходящим. Атлас подумал, что Лекси по-настоящему была близка к обмороку. И это только капля в океане той боли, что она причинила ему.
Она с трудом сглотнула. Лекси хотела что-то сказать. Может, извинения. Что угодно, чтобы избежать того, что должно произойти. Но она промолчала, не стала спорить или тянуть резину. Отдернув блузку, она вышла из-за стола.
– Ближе, – приказал ей Атлас. Он мог видеть, как быстро бился пульс на ее шее, а в глазах плескался страх. Все было даже лучше, чем он представлял себе.
И бог знает, он представлял этот момент себе снова и снова. Он так много думал об этом мгновении, как будто это уже произошло.
Лекси сделала один шаг. Потом еще один.
– Сюда, – сказал Атлас грубо и жестко. И он указал на место практически рядом с ним.
И она снова удивила его. Не было никакого протеста. Она просто встала там, где он указал ей. А потом запрокинула голову так, чтобы встретиться с ним взглядом. И так, смотря друг другу в глаза, они простояли некоторое время.
– Я думаю, мы оба должны согласиться с тем, что ты виновата передо мной. Не так ли?
Это было утверждение, а не вопрос.
Лекси быстро кивнула:
– Я бы хотела изменить прошлое, но не могу.
– Это правда, не можешь.
– Атлас…
Он проигнорировал ее.
– Твой дядя пригласил меня на ужин в главную усадьбу, – сказал он. – Возможно, ты уже знаешь об этом.
– У него было такое намерение, да.
– Твой дядя считает, что, разделив со мной хлеб, он заставит меня забыть ужас последних лет. – Он видел, как ее карие глаза расширились от страха. – Но этого не будет.