– Мам, хватит! – я не могла больше выносить эту словесную дуэль. – Я уже всё решила, и мы с тобой это обсудили. Чего ты опять начинаешь?
– Как ты меня бесишь, Алекс! Но, видимо, мне от тебя не отделаться, – бросила она презрительно и ушла обратно на кухню.
– Извини её, она, кажется, не в духе, – сказала я смущён-но. Мне было стыдно за мать и её слова.
– Ничего страшного, я не ожидал от неё дружелюбия, – он улыбнулся. – У нас с ней как-то сразу не сложилось. Думаю, в этом есть и моя вина.
– Хочешь чая или кофе? – я всё ещё держала в руках тысячную купюру и, опомнившись, протянула ему. – И вот, деньги за пиццу.
– Не нужно, – он посмотрел на меня с осуждением. – От чая не откажусь. На улице ужасная погода, хочется чего-то горячего.
Алекс снял обувь. Я украдкой оглядела его. Он был одет в светлые джинсы и толстовку и, судя по всему, приехал не на мотоцикле. От него приятно пахло чем-то хвойным, и мне хотелось верить в то, что он надушился ради меня.
– Ты уже не выглядишь таким усталым, – сказала я.
– Я выспался и позанимался йогой, – он стоял напротив и возвышался надо мной на целую голову.
– Йогой? – удивилась я. Никогда бы не подумала, что он может заниматься чем-то подобным.
– Ты обещала чая, – напомнил он с улыбкой, я кивнула и пошла на кухню. Алекс направился следом.
Мать сидела в кресле с куском пиццы, раскрытая коробка стояла на столе. Когда мы вошли, она посмотрела на нас холодно, но ничего не сказала. Мне было неловко, Алекс действительно нравился мне, и я не хотела, чтобы мама оскорбляла его, но не знала, как этому помешать.
– Я полагаю, ты будешь рад услышать, – сказала она, – что мы с Лизой поговорили, и я разрешила ей поехать к отцу. Но только с одним условием.
– И что же за условие? – спросил Алекс, удивлённо подняв брови.
Он прошёл на середину кухни и разместился на табурете у стола. А я направилась к чайнику, чтобы заварить ему обещанный чай.
– Она должна вернуться к июлю, – сказала мама.
– Тебе чёрный или зелёный? – спросила я, открыв дверцу шкафчика.
– Зелёный, – ответил он.
– Боюсь, наш чай тебе не понравится, – бросила мать, – он слишком обычный.
– Ничего, я переживу, – парировал он. – Так что такое будет в июле, из-за чего Лиза должна вернуться?
Я сделала чай и поставила кружку на стол перед ним. Сама села напротив, спиной к маме, и взяла кусок пиццы.