Но все они со мною в диалоге,
И я не знаю правил их игры.
Что это? Морок, блажь, припоминанье
Того, что было где-то в мирозданье,
Прапамяти размытые слои?
…песок… щепа… сырой туман у речки…
Обмылки тулов глиняных… сердечки…
Забытые зверушки… человечки…
Я не был здесь. Здесь все они мои.
Миры дурманят. Зыблются в тумане
Огни былой любви, восставших знаний,
Свидетелей бессмертья моего.
Но лишь угаснет луч стихотворенья,
Вновь за окном лишь заросли сирени.
И здешний мир. И больше ничего.
***
Снега пласт то сед, то рыж.
Остров зимнего забвенья.
Ржавы два сквозных раненья,
Раны прошлогодних лыж.
В лесопарке шум и гам,
Танцы и частушки пылки.
Чьи порожние бутылки
Катит склон к моим ногам?
Я не знаю. Ты права,
Одиночество чудесно.
Объясняться неуместно
Как белела голова.
(Венок сонетов)
«…длинные деревянные скамьи ступенями спускались к дворику, усыпанному белым песком. Из песка торчали разные, большие и малые камни, разбросанные как попало. На скамьях сидели люди и взирали на камни. Некоторые присаживались на несколько минут, потом бесшумно уходили – бесшумно, поскольку обувь снималась у входа в храм. Переговаривались шепотом,
сохраняя тишину. И вообще все в выглядело весьма торжественно, как будто там, на этом песке, что-то происходило.
А там ничего не происходило, лежали старые обыкновенные камни, посреди песка. Напротив, замыкая сад, тянулась земляная стена, крытая черепицей. Всё это сооружение составляло знаменитый Сад камнейх рама Рёандзи. Сбоку, на стене, в рамке висела надпись:
Сядьте и побеседуйте с Садом камней,
В огромном мире, как отдалённые точки,
Затеряны островки с благоухающими вершинами,
Напоминая нам бескрайнюю вселенную,
И наши сердца очищаются от скверны,
И мы можем постичь дух Будды.
…следы граблей ровными линиями тянулись по белому песку. Вокруг камней они расходились кольцами, как круги на воде. Расчерченный линиями песок словно бы растягивал пространство. Расстояния между камнями становились огромными. Они уже были не острова, а миры, галактики, затерянные во Вселенной…