Трехдневный мониторинг у неподвижного тела Линь вымотал нас всех. Но ребята тоже пошли хоронить Аркадия. Почему-то этот случай казался нам не чужим – может, из-за Линь, коллеги погибшего, а может потому, что и Аркадий ощущался как пациент – мы просто не успели. Может быть, ребята почувствовали, что мне нужна поддержка, ведь у меня-то была причина идти на похороны, я знал Аркадия лично. Так или иначе, мы стояли вчетвером, и Кристина сочувственно сжимала мою ладонь, хотя сквозь толстые перчатки наших скафандров это пожатие почти не ощущалось. Сдержанные азиаты Сай и Вэнь просто стояли рядом. В Системе сложились свои похоронные традиции – странная смесь из традиций разных народов, революционных обычаев и новых, космических. Мы с Кристиной надели на рукава черные повязки, Сай и Вэнь – белые, как принято в Восточной Азии. В наушниках гремел оркестр Тройки – играли традиционную со времен Освобождения Песнь Павших. Странно мажорная, хотя в то же время и скорбная музыка, я старался не проникаться ею, она усиливает тоску, а рыдать в скафандре не очень удобно. Небольшим взрывом уже была подготовлена могила в грунте, туда опустили белый пластиковый гроб. Начальник Тройки Раджниш что-то пробормотал о «безвременно погибшем герое», о «весомом научном вкладе» и «останется в наших сердцах». Киберы стали быстро и неторжественно засыпать могилу реголитом, а потом мы перешли в кантину Тройки, где стояли столы и закуски. Зал украсили белыми цветами, венками – все искусственное, разумеется, и красными флагами с черной ленточкой наверху. Я взял каких-то закусок, но еда не лезла в горло. Только теперь я полностью осознал случившееся – до того забота о Линь не давала мне по-настоящему прочувствовать гибель Аркадия. И снова захотелось отмотать время на три или четыре дня назад… О Галактика, а ведь все было так хорошо. Так спокойно.
Кристина заглянула мне в глаза.
– Стани… ты хорошо его знал?
– Нет, – пробормотал я, – нет. Мы только один раз разговаривали.
В самом деле, почему меня так накрыла его гибель? Не был Аркадий мне близок. Я ничего о нем толком не знал. Но почему-то видел перед собой тигриные небольшие глаза и слышал спокойный высокий голос: «Великие свершения обычно требуют великих жертв. И этот раз не был исключением».
Он слишком выделялся. Он знал что-то, чего не знают другие.