– Штольц так опасен? – небрежно поинтересовалась она.
– Нет, – буркнул мужчина. – Просто о тех, кто рискнул с ним пообщаться с позиции силы, я почему-то узнавал от твоего странного друга, от Корсо. Можешь не сомневаться – человек, который таскает трупы с прозекторского стола в холодильник, не понаслышке знаком со схемой утилизации.
– Не люблю скользкий кафель и запах формальдегида. Я в такие схемы не укладываюсь.
– Это пока не укладываешься… Пока он не узнал.
– Об этой суке?
– О том, что ты жива!
– Ладно, подбросишь меня поближе к потрошителям сардин на «Аргос». И с этой секунды никаких телефонных звонков – планируем действия только при личной встрече на старом месте. Не забыл, где?
– Забудешь тут, – поёжился Патрик.
– Кстати, – она провела ладонью по запотевшему лобовому стеклу и поинтересовалась: – А Хромой на самом деле хромой?
– С чего бы? – удивился Патрик. – Конечно, он не спринтер, но говорят, что прозвище «хромой» ему дали в одном африканском племени где-то в джунглях Тешоара. Вроде бы у них есть легенда об охотнике, у которого на плече тяжёлый мешок с костями врагов. Вот он и двигается рывками, как хромой – страшная ноша на одну сторону клонит.
– Он жил в Африке? – она напряглась. – Давно?
– Откуда мне знать, – Патрик переключил скорость. – А для тебя это имеет какое-то значение?
Боул промолчала.
Впереди были самые долгие сутки ожидания в её жизни.
Майор Матусевич ждал дочь генерала перед входом в здание контрразведки. Сцепив пальцы за спиной, журавлём вышагивал вдоль ступенек и постоянно бросал нетерпеливые взгляды на стрелки часов на башне старой ратуши.
– Ольга Викторовна! – он преградил ей путь. – Уделите мне пять минут.
Она вопросительно изогнула бровь, рассматривая его монументальную фигуру.
– Майор… – она ждала подсказки.
Он что-то прошептал себе под нос, потом словно спохватился:
– Матусевич Анатолий Сергеевич. Отдел полковника Ярцева.
– Одну минуту, – насмешливо предложила она. – Исключительно по причине того, что не расслышала ваше недовольство, да и перчатки надеть надо.
Майор поморщился, оглянулся на здание управления.
– Профессор Бельский, – сказал он. – Он там, в камере.
– Зачем мне это знать? – она пожала плечами. – Сидит, значит, за дело. Не виновен – доставят домой с извинениями.
– Не доставят, – буркнул Матусевич.