Прикрывая зажигалку ладонью от ветра, я нажал кнопку. Из кусочка пластмассы в моей руке вырвалось пламя, подожгло сигарету. Я вдохнул дым, в воздухе разлился приятный аромат вишни. Люблю крепкие ароматизированные сигареты. Люблю курить их в одиночестве, особенно – наслаждаясь созерцанием красивого вида. Как сейчас.
Я сижу на крыше заброшенной бетонной коробки, стоящей посреди соснового леса. Когда-то, до моего рождения, это было советским военным объектом. Теперь здесь даже бомжи не живут и сатанисты не собираются – весёлые девяностые остались позади. Единственные редкие посетители этой заброшки – чуваки вроде меня. Российская молодёжь нашла странную романтику в том, чтобы лазить по ветхим заброшенным зданиям.
Впрочем, наша заброшенная станция связи популярностью не пользуется. Слишком далеко от больших городов, не огорожена, про неё не сочиняли городских легенд, как про Ховринскую больницу или «Синий Зуб». Здесь действительно не произошло ни одного таинственного самоубийства, нет сатанинских граффити. Всего лишь трёхэтажная бетонная коробка, крыша – чуть выше верхушек сосен. Дальше, на восток – десятки километров леса и болот, без единого человеческого жилья. На запад – маленький посёлок, от которого я шёл сюда пешком полтора часа. А до того посёлка двадцать минут ехать на автобусе от районного центра, где живу я.
Сегодня вторник, и к заброшке точно не припожалует ни одна экскурсия. Это бизнес моего друга – водить сюда желающих за небольшую плату. Рассказывает кучу баек и небылиц, разыгрывает «театр одного актёра», чтобы нагнетать мрачные предчувствия. Что ж, по крайней мере, заброшка служит ему отличной декорацией. Ах да, граффити здесь всё же есть. Теперь есть. Мы прошлым летом их нарисовали, когда вдвоём обследовали тут всё – осторожно, аккуратно, шарахаясь от каждого шороха.