– П-половина второго, – посмотрев на дешевые наручные часы, с запинкой сообщил один из алкашей.
– Угу, – вместо благодарности пробурчал Молоканов и отвернулся, утратив к собеседникам видимый интерес.
В небе громыхнуло так, что где-то рядом истошно заголосила автомобильная сигнализация, и сейчас же, без предупреждения, на горячий пыльный асфальт обрушилась стена воды. Ливень хлестал мостовую, от которой столбом валил пар, крупные капли неистово барабанили по капотам и крышам припаркованных автомобилей, разлетаясь в мельчайшую водяную пыль, которая окружала все вокруг туманным ореолом. Заранее ежась и втягивая головы в плечи, любители футбола один за другим нырнули под рушащиеся с грохочущего и сверкающего голубыми вспышками неба потоки и в мгновение ока скрылись из вида за пеленой дождя.
– Вот не было печали, – глядя им вслед, пробормотал Парамонов. – Чего ты разорался, как больной слон?
– Забудь о них, – небрежно отмахнулся майор. – Допускаю, что кто-то из них постукивает какому-нибудь местному оперу. Но нас он не знает, ничего конкретного сказать не может, а стало быть – забудь. У тебя своих забот хватает. Да и у меня тоже. И это очень хорошо, потому что наш дорогой Мамонт сейчас занят не меньше, а больше, чем мы с тобой, вместе взятые. У него столько головной боли с этим Зулусом, что ему просто не до тебя…
– С кем? – не понял Виктор Тарасович.
– Ах да, ты же не в курсе… Есть в нашем славном городе такой маньячила – Зулус. Кто такие зулусы, знаешь? Это такое африканское племя охотников за головами. Так вот, наш псих от них недалеко ушел, за что и прозван Зулусом. Отрезает своим жертвам головы, уносит с собой и где-то прячет. Причем прячет хорошо, тщательно – второй год орудует, больше десятка жертв, и ни одной головы не нашли, даже случайно…
– Бред какой-то, – сказал неприятно впечатленный этим рассказом Парамонов.
– Угу, бред. Я что, похож на распространителя сплетен?
– Непохож, – признал Парамонов. – Но это же отлично! Если это правда, значит, твоему Мамонту действительно не до меня!
– Ишь, обрадовался, – хмыкнул Молоканов. – Рано радуешься! Во-первых, прихлопнуть тебя он может мимоходом, одной левой – возьмет у терпилы заявление, соберет свидетельские показания, сунет тебя в СИЗО и запустит дело в производство. А дальше оно само пойдет как по маслу, считай, без его участия. Какой-нибудь гаденыш из прокуратуры подошьет протоколы допросов, все оформит надлежащим порядком и спокойно пойдет в суд за квартальной премией и благодарностью в личном деле – приговор-то верный, даже к гадалке не ходи! А следом за тобой и меня на цугундер потянут. Ты ж молчать не станешь, верно?