– Хорошо, пап.
Они вышли, закрыв за собой дверь. Это был первый раз за все годы, что я оставалась одна в квартире. Папа пришёл быстро, как и говорил: проводил до машины и сразу вернулся.
– Им луйснес, как ты? Дочка.
– Хорошо, пап, а ты?
– Я тоже, потому что рядом ты, ангел мой.
Я обняла его и шёпотом сказала ему: «Я люблю тебя, пап». Мне показалось, что он не услышал, потому что я сказала очень тихо, но любящее сердце услышит всегда.
– И я тебя люблю, мой луйснес.
Я редко говорила папе о своих чувствах, не знаю почему. Но после этого дня я каждый день признавалась ему в любви и говорила, как сильно он мне важен.
– Пап, а ты же никогда меня не оставишь? – спросила я во время готовки ужина.
– Ду им луйснес⁴, как я могу тебя оставить? Ты же мой свет среди всей этой тьмы.
После увиденного в тот день мне было очень важно знать, что папа всегда будет со мной.
– Ты из-за сегодняшнего задаёшь такие вопросы? – догадался папа.
– Мх, – я кивнула головой.
– Дочка моя, просто у дяди не выдался день. Он очень переживает о сделанном, он признал, что был не прав. Не бери в голову.
– Пап, а разве это нормально, чтобы мужчина бил свою дочь до такой степени и жену?
– Конечно, нет. Таких нельзя и мужчинами назвать, – сказал папа, подняв меня на руки и отводя к окну.
– Значит, дядя – не мужчина? – спросила я, отпрянув от плеча отца и взглянув в его глаза.
– Он мужчина, он ударил один раз, всякое бывает в жизни, моя луйснес. Он просто не выдержал, у него проблемы на работе, и тут ещё это. А врать же не хорошо, ты же знаешь.
– Да папа, знаю, – согласилась я, глядя в небо, которое покрывали яркие звёзды.
– Смотри, твоя Майрик сегодня здесь, – сказал папа, протягивая руку вперёд. – Видишь?
– Да! – воскликнула я радостным голосом и улыбнулась, оголив свои зубки.
– Им луйснес, даже если твоя Майрик не появится на небе самой яркой звездой, то знай, что она всё равно всегда на небе и в твоём сердце.
– Как это?
– Что, как?
– Как она в моём сердце? – удивившись, спросила я.
– А вот так, ес ко цават танем³, она в твоём сердце, пока ты любишь её и помнишь.
– Папа, я всю жизнь буду любить и помнить Майрик, так же, как и тебя. – Я обняла папу, чтобы не показывать ему своих слёз, которые появились моментально с мыслью о том, что я могу когда—нибудь потерять отца.
– И я тебя люблю всем своим сердцем, луйснес. – Услышав мои всхлипывания носом, папа спросил: – Ты что, плачешь?