Да, она знала. И Луис верил ей.
… И вот – сегодня среда, Мечи нет рядом, смятая постель пуста, а в окно врывается барабанный бой! Луис вскочил. Машинально нащупав рядом с собой ружьё, принялся вспоминать, что они с Мечей делали перед сном. Что… То же, что и всегда! Пили вино, смеялись, любили друг друга… Потом он уснул, уронив голову на горячую, влажную от пота грудь негритянки, уснул под её тихий смех и бормотание молитвы. И вот теперь – сидит один в спальне и смотрит на пустой стакан, из которого пил вино перед тем, как опрокинуть хохочущую Мечу на постель… Стакан! Святая Мадонна!
Протянув руку и сам удивляясь непослушности пальцев, Луис взял стакан и убедился – не тот. Меча приносила вино всегда в одном и том же стакане – тонкого, мутного венецианского стекла. Этот же был глиняный, грубый, с отбитым краем. На дне его ещё оставалось вино. Луис понюхал его. Терпко пахло мадерой. И только. Ни свежей горечи, ни привычной уже остроты не было. Это было самое обычное вино. А за окном сходили с ума барабаны, и глухой, угрожающий рокот пронизывал слух Луиса. И страх, животный страх иглой входил в сердце.
«Меча!» – позвал он одними губами, чувствуя испарину на спине. И судорожно сжал вспотевшей ладонью ружьё, когда дверь со скрипом приоткрылась и…
– Сеньор Луис! – На пороге стояла Долорес. – Проснитесь, сеньор!
Тут уже Луис испугался не на шутку. Впервые Долорес осмелилась без зова войти в хозяйскую спальню.
– Что случилось? – Он старался говорить как можно небрежнее. – Ты сошла с ума? Где Меча?
– Эта ваша Меча! – воздела руки старуха. – Эта Меча, будь она проклята! Я всегда говорила, что она еретичка и ведьма! Я говорила это сеньору сотню раз, но разве сеньор будет слушать? Эта Меча делает с вами что хочет, и вот!… Вот!!! Где она теперь?! Если бы я не осмелилась подменить вино…
– Ты подменила мадеру?..
– Да, сеньор, да простит Господь мою душу! Я это сделала! Я давно уже чуяла, что эта потаскуха колдует над вами! Вы слышите, что творится в хижинах? Вы слышите эти бесовские барабаны? Это служение дьяволу, чёрному дьяволу, вот что это такое! Сеньор! Сеньор, куда же вы идёте один?! Я сейчас разбужу Фелипе и других! Постойте, ради Пресвятой Девы! Сеньор, это же может быть опасно! Дон Луис, ради вашей покойной матери!..
Долорес была трижды права. Но Луис не думал об опасности. Он вылетел на веранду, под холодный и страшный лунный свет, скатился по крыльцу. И широкими шагами, сжимая ружьё, двинулся к темнеющим у края тростникового поля хижинам.