Небо слегка посветлело, и верхушки елей обозначились чёткими контурами, но далёкие скальные пики ещё сливались с сумраком. Суровый горный лес обступил небольшую площадку, усыпанную щебнем. Здесь проезжая дорога заканчивалась, и начиналась тропа среди деревьев, которая тонула в темноте.
Как раз когда я вглядывалась в тропу, на ней произошло какое-то движение. Я вздрогнула от неожиданности, и Герман успокоительно сжал мою руку, что было совсем для него не характерно. Из-за стволов вышел человек. Незнакомец быстро обменялся с Германом короткими фразами. Пароль и отзыв. Значит, и Герман видит этого парня впервые в жизни. Австриец теперь оказался на расстоянии вытянутой руки, и я разглядела, что он одет мешковато, по-деревенски – для удобства, а не для фасона, что лицо его густо покрыто неухоженной, во все стороны топорщившейся растительностью. Про молодой возраст я, скорее, догадалась – по голосу, по ощущению. Парень молча протянул Герману объёмистый свёрток. Герман так же молча кивнул и тихо обратился ко мне:
– Ступайте в машину, там переоденетесь.
Говорят, жизнь переменчива. Да нет же! Жизнь терпеливо предлагает тебе раз за разом пройти один и тот же урок – с небольшими вариациями. Я ведь знала, что придётся переодеваться, но опять у меня выскочило это из головы, как в далёкий памятный день на китайской границе!
С лёгким содроганием от отвращения облачилась я в чужое разношенное тряпьё. Невероятно жаль было расставаться с любимыми ботинками, купленными в Берлине, – фасонистыми, тёплыми и удобными! Но куда ж в них по горам?! Пришлось влезть в бесформенное, растоптанное нечто, сшитое едва ли не вручную, зато идеально подходившее для скользких каменистых склонов, тропинок, пересечённых узловатыми древесными корнями, и заснеженных перевалов… Н-да, в далёком отсюда сорок втором тибетские вещи были тщательно продуманы и подготовлены специально для меня, облачаться в них было даже приятно… Всё же я решила рискнуть: сунула ботинки в освободившийся вещмешок и, вылезши из машины, протянула его Герману:
– Можно?
Подумав, тот согласился.
Расставаясь на неопределённо длительное время, а быть может, навсегда, мы с Германом со странной будничностью пожали друг другу руки. Мне кажется, он всё же рад был избавиться от связанных со мной, совсем лишних для него хлопот, хотя лично ничего против меня не имел. Я освежила поставленное ему «зеркало». Подержится несколько дней, потом само рассосётся.