Я продолжала посещать апартаменты агентства. В будние дни говорила дома, что подрабатывала дополнительно в больнице, отсюда и деньги, а выходные проводила с подругой. На самом деле это было правдой. Каждый вечер я видела Вику в агентстве. Хотя не понимала до конца, зачем ей появляться там ежедневно? Очень уж сильно в деньгах она не нуждалась, в отличие от моей ситуации. Похоже, ей реально нравился сам процесс, и ее также, как и многих девочек потихоньку затягивало в это.
Андрея я больше не видела, да и думать о нем времени не было. Жене был назначен плановый осмотр его состояния. Мое присутствие сочли не обязательным, поэтому я сидела и волновалась в зале ожидания вместе с его родителями. Компьютерная томография не выявила ухудшений, но и улучшения не было. Очаг воспаления как будто приостановил распространение, что давало нам время. Но все также нужна была операция.
– Валерия Дмитриевна, все будет хорошо. – обратилась я к маме Жени. – Ваш сын сильный, он преодолеет это.
– Но где же нам взять столько денег. – сквозь слезы произнесла она.
– Я найду деньги. Я вам обещаю.
– Ох, Анечка.
– Только, вы тоже должны быть сильными, чтобы Женя чувствовал вашу поддержку. – я перевела взгляд с нее на Михаила Сергеевича.
Мне было трудно их успокаивать, когда самой хотелось плакать. Но я не позволяла слезам выйти наружу. Мы все пытались держать себя в руках, когда появился Женя. Он бодрился и старался не показать, как подавлен внутренне.
Этим вечером я никуда не пошла. Мне хотелось побыть с Женей. И пусть он говорил, что все нормально, в сложившейся ситуации ничего не могло быть в порядке. Я видела, как он напряжен. Я стала чаще обнимать его, даже когда мы просто сидели – обнимали друг друга, потому что только тогда он расслаблялся.
– Ты поправишься. Я сделаю все, чтобы достать эти деньги.
– Только не говори, что пойдешь на панель? – он усмехнулся.
Под видом шутки он пытался замаскировать гнетущую его проблему.
– Да, хоть бы и так.
Я резко повернула голову к его лицу, стараясь зрительно передать серьезность моих слов.
– Нет, даже не думай ни о чем подобном. Я не допущу, чтобы кто-то плохо отзывался о твоем моральном поведении. – он снова напрягся, и закрылся от меня.
– Да какая разница кто и что будет обо мне говорить! Мне плевать. Главное – сейчас ты.