Стоян молчаливо покачал головой. Все молодые ведьмаки желают обладать безграничной силой. Глупая затея. Все в этом мире сбалансировано, божьими весами отмерено. Если где-то убыло – значит, где-то прибыло. Сила дает колдуну немалые возможности, но забирает взамен что-то важное. Стоян вздохнул, зная, как много он утратил в обмен на собственное могущество.
– Ну, брат, как знаешь. Не дразнил бы ты Велеса – осерчает.
Вандал гордо вздернул подбородок, не желая прислушиваться к словам старшего брата. Битва со Сварожьей Дружиной так и не принесла ему расположения Чернобога. Отец общался лишь со Стояном, словно не замечая остальных ведьмаков. Вандал был еще молод и не понимал, что такое уважение. Десятки войн разжег Стоян в Яви, сотни тысяч человеческих жизней возложил на алтарь во славу Чернобога. Лишь тогда в глазах Отца он стал достойным сыном.
– Так возьмешь меня с собой в княжий дом, Стоян? – Не удержалась Беспута, прерывая их разговор.
Ведьмак усмехнулся, вспоминая ее послание, переданное через Всеведу.
– А ты, Беспута, в доме воеводы обоснуйся. Ты вроде замуж за него собиралась? Вот и наследуй от мужа усопшего.
Выругавшись, Беспута развернула коня, уносясь прочь. Щеки ее пылали от негодования и унижения. Он вновь пренебрег любовью, оскорбив ее чувства на людях. Старый бездушный демон!
Стоян громко расхохотался, насмешливо глядя ей вслед. В следующий миг улыбка сошла с его лица, и ведьмак грустно прошептал:
– Дуреха. Все в любовь не наиграется...
Перед глазами промелькнуло прекрасное лицо Ледеи. Каждую ночь он пытался отыскать ее, вопрошая Навь о ее судьбе. Каждую ночь его буйный дух бился о гранит горы Меру, пытаясь разорвать сеть ворожбы Уров. Она была там. Он чувствовал ее присутствие. Он слышал биение ее сердца. Он слышал биение сердца их ребенка, получившего жизнь под сердцем матери. Ведьмак горько вздохнул, возвращаясь мыслями к мрачной действительности. Он остался один. И лишь падение Асгарда может вновь сделать его счастливым, возвращая любимую и сына. Сына, которого он ждал всю свою жизнь.
Мертвый город ожил, приняв в свои стены тридцать тысяч новых жильцов. Разорив хозяйские погреба, захватчики радостно набрасывались на припасы, не задумываясь о завтрашнем дне. Медовуха полилась рекой, выгоняя захмелевших воинов на улицы в поисках веселья.