Вон Ксюха все никак не может
отвыкнуть экономить на еде, как было до моего появления. И каждый
раз ждет меня из рейда со страхом и надеждой – надеждой, что я
вернусь и все будет хорошо, и страхом, что погибну и жизнь ее
вернется в старое русло к той полужизни-полусуществованию, что была
до меня.
С Ксюхой у нас вообще интересная
история. Когда-то давно, в большом мире, она предпочла мне другого
и обожглась по полной программе. Вроде бы теперь все по-другому, и
память прежней жизни не дает забыть, кто есть я, а кто ее муженек
Егорка Максимов. Сейчас я искренне верю в ее любовь ко мне, и эта
вера греет мне душу промозглыми днями и ночами среди Тумана. Но
трудность заключается в том, что он тоже находится здесь, и этот
факт, даже против моей воли, меня беспокоит.
– Так слухом земля полнится, –
усмехнулся я в трубку, – там слушок, здесь слушок, а где точно, уже
и не вспомню. Ты это, как подробности будут, скажи сразу.
– Заметано, но вроде как без снайпера
там не обошлось. Больше пока ничего не знаю. Часа в три позвони.
Или лучше приходи ко мне в Контору.
На том и порешили. Я положил трубку и
в задумчивости почесал затылок. Снайпер – это хорошо. В том смысле,
что облегчает поиск места происшествия. В ранние утренние часы уже
не так темно, как ночью, зато густота тумана самая максимальная. То
есть снайперу работать проблематично, ну, исключая вариант, при
котором он с пятнадцати-двадцати метров свои жертвы отстреливает.
Но есть на Федоровке две улицы – Юбилейная и Вагонная, вдоль них
практически постоянно гуляет ветер, загоняя клубы густого тумана в
боковые улочки. Потому все туманники и стараются воспользоваться
этими «проспектами» с хорошей видимостью, и именно там снайперу
есть где разгуляться. Но, учитывая, что Ерофей – человек очень
осторожный, если не сказать – трусливый, то на Вагонную он вообще
не сунется, а Юбилейную будет пересекать у самого края Федоровки,
где-то в районе пересечения с Охотской или Разрезовской. Вот где-то
там его группу и встретили. Жаль. Неплохой все же дядька был, да и
в группе его наверняка новички были, вообще ни за что
пострадали.
И, кстати, снайпер этот это уже не
первый раз беспредельничает. Дачники, само собой разумеется, лишь
руками разводят: мол, ничего не знаем, не наш человечек. Но
жертвами-то всегда получаются городские или несчастные «потеряшки»
– это в городе с ними возятся, пытаясь если не вернуть к жизни, то
скрасить существование, дачники же не церемонятся, им «нелюди» не
нужны.