– Следите за ногами. У вас плохая опора! Любой удар, и вы мало того, что открываетесь, так еще и заваливаетесь, – смеялся рыцарь. – Да, это будет сложнее, чем я думал… Ну, вставайте! О, Ямес, да не держите его, как женщину, – это же меч!
Уильяма не ранили, с ним обращались осторожно – капитан был чрезвычайно умел. Но уже примерно через четверть часа рыбак, грязный от кувырков, совершенно обессиленным сел на камень около речушки. Он часто дышал и смахивал с лица пот замызганной перчаткой. Рядом с ним примостился запыхавшийся, но все же бодрый рыцарь.
– Ну, меч умеете доставать. Уже хорошо!
– Уделали, как мальчишку, – усмехнулся Уилл.
– Ну так сравнили, ха, – хмыкнул капитан. – При рождении мне вложили в руку меч – в буквальном смысле. Позволь я вам достать меня, это было бы позором!
– Вы родились в служивой семье?
– А то. Мой отец тоже был капитаном гвардии.
– И давно вы при графе?
– Так-с, мне сейчас тридцать шесть, а пошел на службу я в возрасте двенадцати лет… Был сначала младшим помощником командира двенадцатого эскадрона. Ну, это что-то типа оруженосца: рубахи стирать, коня чистить и прочее. А стал капитаном гвардии в возрасте тридцати лет, пройдя весь долгий путь самостоятельно… Ну почти… – сэр Рэй стал загибать пальцы. – Считайте, шесть лет.
– Отец вас не баловал? – Уильям смахнул пот с бровей.
– Он был строг, потому определил, куда надобно, а не куда хотел я. И я за это благодарен. А что с вашим отцом? – спросил рыцарь. – Кем он был?
– Мой погиб, когда мне было десять. Он был служителем. Сгорел вместе с храмом.
– Кхм, сочувствую. А что же вы сами не служитель, а рыбак?
– У нас послушников Ямеса выбирают из самых набожных детей, обычно младших в семье. Я был как раз младшим, да еще сыном нынешнего жреца. Но не срослось, учудил… – развел руками Уилл, и его синие глаза хитро блеснули.
– Что натворили?
– Размалевал тотем Ямеса угольком из костра, в пять лет. Ну, кхм, рожицу своего старшего брата накалякал. Не со зла, конечно, но по итогу в послушники выбрали не меня, а сына соседки – Робера.
От этого сэр Рэй Мальгерб рассмеялся и стал снимать с себя доспехи, отчего от него изливался остро-кислый запах, заставляющий Уилла сморщить нос. Уже не в первый раз тот замечал, что хорошее обоняние – не всегда хорошо. «Если у него отец-служитель, значит он – не внебрачный сын нашего графа», – между тем, подумал рыцарь, и от этого ему стало как-то даже поспокойнее на душе.