Приближалось первое сентября моего первого школьного года. И вместо того, чтобы отправиться, как все первоклассники, с букетом в школу, я отправилась с мамой на курорт в Сухуми. Мама почему-то решила, что, если я уже умею читать, то месяц школы вполне можно прогулять на курорте. Но все-таки каждый день под ее присмотром я выводила прописи палочкой на песке. Конечно, это совсем не лучшая практика чистописания и, конечно, не помогло избежать будущих клякс в тетрадях.
Сегодня вряд ли кто-то из школьников сможет представить, каким пыткам подвергались первоклассники нашего времени, постигая азы этого чистописания. Чернила текли, корявые перья не слушались. Чуть посильнее нажмешь – и вот она, жирная клякса вместо буквы, и жирная двойка в тетради. А с кляксами боролись при помощи специальных бумажных промокашек. Нужно было очень аккуратно, чтобы клякса не растеклась, наслюнявленным уголком рыхлой промокашки собрать чернила, а потом промокнуть остаток. После чего попробовать чернильным ластиком стереть пятно. Но часто на месте него предательски появлялась дыра. И тогда, как последнее средство, вырвать страницу, и все заново! А тот, кто в детстве справился с этим ужасным предметом, на всю жизнь обеспечен красивым почерком, надобность в котором, к сожалению, уже навсегда отпала. Но я отвлеклась.
И вот, наконец, мой первый день в школе. Уж его-то я не забуду никогда. Мама сдает меня с рук на руки учительнице, как две капли похожей на Надежду Константиновну Крупскую. Татьяна Васильевна – типичный представитель вреднейших «училок» советского образца. Для них коммунистические принципы всегда важнее любви к ученикам. И нам твердилось, что хороший октябренок во всем обязан брать пример с"золотого мальчика " на октябрятской звездочке. В школьной библиотеке выдавались книжки про чудесных детей – Володю Ульянова и мальчика из Уржума – Сережу Кострикова, будущего Кирова. А мне хотелось читать про детей капитана Гранта! За малейшую провинность наказывали. Однажды, забыв промокашку, я тут же оказалась в углу, затаив ненависть ко всем учителям. Слава богу, мне повезло, через три года я сменила школу, и все остальные были совсем другими. Но ни первая учительница, ни сама школа хороших воспоминаний не оставили. А надо сказать, что школа, в которой я тогда училась, была не совсем простой. В дальнейшем став специальной английской, в то время она была, как бы попроще выразиться, офицерской. Учились в ней вместе с нами, обычными детьми, дети офицеров, живших рядом в офицерских домах.