Если ты хочешь с детьми и дальше общаться, находить общий язык и до тишины не допускать себя, то со словами надо обращаться чрезвычайно бережно.
В молодости кажется, что все понимаешь, а дальше вообще ничего не понимаешь.
…Мир эмоций живет какой-то странной жизнью. Мне сегодня кажется, что запросто можно жить без так называемой остро заявленной любви.
Такая лабораторная работа, закалка первым браком, нужна. Что там с этой вакциной в каждом конкретном предмете произойдет, я не знаю, но, видимо, вливать надо. В мирное сотрудничество с пространством ты все равно входишь после 30 лет. Мир – огромная колба, а ты жалобно подергиваешься, пока находишь какие-то позиции. Но и потом на смену одному смятению приходит другое, наступает другое измерение.
Жизнь устроена так, что глаза боятся, руки делают. Очень неплохо, боясь, что-либо делать. Любая акция дает страховой сертификат. Я рекомендую всем делать что-нибудь. Если мы говорим о каких-то простеньких прочеловеческих актах – дружиться, любиться, соединяться, размножаться, – это все правильно. Это все продвигает нас по жизни, немного укрепляет, поддерживает…Каждый рожденный ребенок дает силу. Беременность придает значительность твоей персоне. Этот простенький рецепт знает уйма народу.
Можно иметь одного ребенка шикарного. Можно парочку. Кстати, если судьба каким-то образом противоборствует, можно и не иметь вовсе. Все равно остаются какие-то поступки, прочеловеческие художественные акции.
Семья – очень хитрая штука. Но очень нужная. Может приносить радость, и довольно много. Правда, трудно от нее радость получить. Но это мы такие неуклюжие. Мы очень погано обеспечены. Физиологически мы мало здоровы. А так, если организм по имени «семья» поместить в симпатичные условия и дать всласть выспаться, всласть работать, всласть отдыхать, то все будет выглядеть очень радостно. Семья – это не такой уж и космос, а простенький станочек. Мы немножко юрта, и нам тяжело радоваться. Но радоваться этой юрте, что хоть чуть-чуть она охраняет в мороз, хотя топится по-черному, и дает возможность прилечь в углу, хотя бы вповалку, – это очень российский подход.
Уйма семей держится на непонятнейших волосках, невидных миру. Чувства могут как-то вибрировать. Это все-таки регулируется. Если запрограммироваться на то, что надо жить страстями, то, конечно, семья взлетит на воздух. Вариантов может быть много. Если жутко удариться и обжечься, что бывает с уймой и мужчин, и женщин, то, подремонтировавшись, семья плывет дальше. Все дело в людях, все дело в их готовности к каким-то преобразованиям.