Мама устроила целую беседу с Мирой. Полностью объяснила ситуацию. Ей не нравилась не только божья коровка, но и сам Грим. Она считала его сыном шлюхи. Нарциссия следовала модным слухам, хотя Филадельфия никогда не спала с другими мужчинами, кроме своего мужа. Просто многие приставали к красивой продавщице, оставались допоздна в магазине в надежде заполучить тело чудесной женщины. Так и рождались слухи. Может, мама Миры завидовала Филе, ведь Нарциссие редко делали даже комплименты, а у мужа имелась любовница. Это жена знала наверняка. Александр слишком часто задерживался допоздна на работе, слишком часто уезжал в командировки и слишком часто не занимался любовью с женой. Вранье. Он давно не занимался с ней этим.
Нарциссие было неприятно осознавать такое, но быть одной – еще неприятнее. Казалось, если муж уйдет – она пропадет. Главное делать вид, что все прекрасно. Ведь так делают все. Лицемерят. Она называла это силой. Улыбаться сквозь обиду и слезы, притворяться незнающей довольной женой, но себя никак не обманешь. Может, сила в другом? В возможности признаться самой себе и открыть уже глаза на голую правду. Принять реальность, а не создавать иллюзию приторно сладкой жизни.
Она буквально пилила Миру, заставляла быть идеальной. Хотела блестящего будущего для нее и никаких никчемных связей. Сын Филадельфии как раз относился к ненужным отношениям. Неужели в пять лет дети должны четко знать, с кем можно дружить, а с кем нельзя? Мира не могла противиться маме, поэтому слушала ее во все уши, даже не пытаясь понять информацию. Нарциссия пообещала Мире новую барби, если она перестанет разговаривать с Гримом. Девочка слишком легко согласилась.
На следующий день в садике Мира не подбежала с объятьями к Гриму. Он даже удивился и немного расстроился. Сегодня он принес киндер. Всю неделю выпрашивал у мамы, подметал в магазине, расчесывал каждый вечер волосы, помогал смывать ей макияж и даже массажировал плечи.
Мира взяла шоколадное яйцо и убежала к девочкам. Грим уже привык за ней бегать, поэтому поспешил и на этот раз. Но девочка, словно не видела Грима, точно избегала.
– Мира!
– Что? – холодно отозвалась она. У Грима внутри все заледенело. Сердце где-то затерялось. Он стоял в ступоре от грубого «что?».