– Погружаемся на глубину двести метров! – последовала очередная команда. Ракетоносец едва ощутимо замедлил ход и с дифферентом на нос стал уходить в пучину. Десятки глаз напряженно следили за ожившими стрелками глубиномеров, отсчитывающими ее метры.
– Глубина двести метров! Осмотреться в отсеках! – мигнул рубиновым глазком «каштан».
Вскоре стали поступать доклады с боевых постов – все шло в нормальном режиме.
Впрочем, гидроакустики зафиксировали сигналы «квакеров», что было характерным для данного района плавания.
Эти необъяснимые по своей природе, отдаленно напоминающее кваканье лягушек гидроакустические сигналы, фиксировались советскими подводными лодками при выходе на боевые дежурства еще с начала семидесятых годов. Поначалу считали, что их издают глубоководные буи натовской системы «Сосус» и пытались засечь координаты. Однако всякий раз сигналы возникали из ниоткуда, в самых неожиданных районах Атлантики, на различных глубинах и частотах. Главкомом ВМФ была создана специальная группа, вплотную занявшаяся этим явлением, однако с развалом СССР работы свернули и к ним больше не возвращались.
Тем не менее, по существующим канонам, время и место контакта с «квакерами», были отмечены в вахтенном журнале. Такова особенность подводного плавания – все, что имеет отношение к походу, должно фиксироваться.
Через несколько часов, благополучно миновав опасный район, крейсер вышел на первый сеанс связи. Предварительно, приказав всплыть на перископную глубину, Морев поднялся в затемненную боевую рубку и оглядел ночной горизонт. Через инфракрасную подсветку перископа он выглядел непривычно ярко и таинственно. Над безбрежной пустыней моря низко висели облака, сквозь которые изредка пробивался свет далеких звезд.
Такие минуты в рубке Морев любил. Они отрешали от всего земного и давали ощущения первозданности и вечности бытия. От величия и вселенской тишины морских просторов веяло грозной силой и неизведанностью. И что в них человек? Песчинка разума, мгновение в пространстве.
Закончив осмотр водной акватории и отщелкнув в исходное рукоятки, Морев нажал кнопку и, проследив как перископ плавно опустился в шахту, ступил в темный зев люка.
В центральном, в призрачном свете боевого освещения и мерцании экранов, неверно вырисовывались абрисы вахтенных. Подождав, пока двое из них убрали навесной трап и задраили нижнюю крышку рубочного люка, командир уселся в свое кресло и кивнул вахтенному офицеру.