– Когда ты говорила с моим отцом?
– Почему ты спрашиваешь…
– Пожалуйста, Анна, – прервал ее Лука. – Просто ответь.
Она отставила кружку в сторону, откинулась на спинку стула и обхватила себя руками.
– В конце марта, в Лондоне. В офисе Каваллари.
Легкие Луки сжались, как будто кто-то ударил его в грудь.
– Что? – нахмурилась Анна.
Ему потребовалось время, чтобы собраться с мыслями.
– Помнишь, что я сказал тебе в тот вечер в Лондоне? Насчет отъезда в Штаты на следующий день?
– Да. Ты сказал, что уволился, что завтра уезжаешь в Нью-Йорк.
Как бы сильно он ни желал ее той ночью, совесть запретила ему соблазнять ее ложными обещаниями. Его рейс в Нью-Йорк уже был забронирован. В Европе для него ничего не осталось. На Сицилии. Отец объявил его изгнанником, ясно дал понять, что Луку никогда не примут обратно.
Он отодвинул кружку с чаем и подался вперед.
– За три дня до нашей встречи мы с отцом поссорились. Работа, которую я оставил, была моей должностью в лондонском офисе «Каваллари энтерпрайз». После того как я уехал, ни с кем в компании не поддерживал связи, включая отца.
– О чем ты говоришь?
– С того дня мы с отцом больше никогда не общались. Когда я увидел его в следующий раз, он лежал в гробу. Что ты имела в виду, говоря об откупе? Откуп за что?
– Аборт, – прошептала она после минутного колебания.
Анна и Лука уставились друг на друга через стол.
– Расскажи мне все.
Анна сделала глубокий вдох, она пыталась осмыслить то, что ей только что сказал Лука.
– Давай с самого начала, – сказал он, его тон смягчился. – Когда ты обнаружила, что беременна?
– Через четыре недели. Мне и в голову не приходило, что я могу забеременеть. Я имею в виду… мы ведь предохранялись.
Ее лицо вспыхнуло, и она отвела взгляд.
Привести его сюда было рискованно. Они могли бы пойти в уютное кафе в фермерском магазине Уилкинсонов или даже посидеть на скамейке в парке, чтобы поговорить. Но у них не было бы полного уединения, как здесь.
– Но ты не принимала таблетки?
– Нет, – подтвердила Анна.
– А презервативы не так уж надежны, – добавил он.
– Видимо. – Она сделала еще один глубокий вдох. – Ты имел право знать, и я хотела тебе сказать, но не знала, как с тобой связаться.
Анна не хотела выглядеть раздраженной из-за того, что он не дал ей свой номер. Он сказал ей, что уезжает из страны. Анна поняла, что он предлагал: одна ночь, никаких обязательств.