И тут он заходит. Представился – Леша. Плюс двадцать лет пошли ему на пользу. Он стал выше, статнее, серьезнее. Глаза все те же – внимательные. Взгляд долгий и, знаешь вот, какой-то глубокий. Будто он пытается прочитать, что у тебя внутри. Что неинтересно ему на поверхности разглядывать, а хочется все твои секреты знать.
Я взгляд его не выдержала, глаза отвела, но потом целый вечер мы, как школьники, переглядывались. Он – с интересом, подкалывая меня, а я – то краснея, то бледнея. А когда собралась домой, он тут же встал и предложил проводить. И вот шли мы, лето как раз заканчивалось, днем было жарко, а вечером прохладно, я даже замерзла. Он посреди улицы меня остановил, обнял, и так мы молча стояли долго-долго. Потом целовались, он меня так к себе прижимал, что меня в жар бросало. Не знаю, что это было. Говорят, есть любовь с первого взгляда, может, это, конечно, и она, но мне другое объяснение на ум приходит. Мне с ним так спокойно было, как, наверное, никогда в жизни. И еще я перестала ощущать эту изматывающую тоску в душе, что я одна, одинока, что никому до меня нет дела. Вот с ним все было по-другому. Знаешь, как будто у меня всю жизнь внутри так болело, потому что и тело и душа знали, что мне для счастья нужен он рядом. Поэтому меня эта боль не оставляла, просто дышать мне не давала, чтобы я не сбилась с пути, не потеряла цель. Ведь могла бы за кого-то там замуж выйти и даже попытаться жить по-человечески, но это было бы не то. А когда дождалась, меня просто как током ударило, вот для чего все это было. И вот на следующий день… Слышишь? Звук слышишь? Везут, что ли?
На секунду обе девушки застыли, перестали дышать, обратив все свои чувства в слух, боясь пропустить самый крошечный шорох.
– Точно! Везут!
Обе тут же бросились убирать свои кровати, застилая их свежими пододеяльниками, расправляя каждую складочку на постельном белье. Сбросили халаты, чтобы потом не тратить ни одной драгоценной секунды. В суете забегали по палате, убирая волосы в хвостик, чтобы не мешались, проверяя, на месте ли вещи. Звук в коридоре стал заметнее, теперь уже гремело так, будто там началась стройка и везут арматуру. Когда звук с конца коридора стал приближаться к их палате, не выдержали привычного стука в дверь с криком «Кормление!», выскочили. И тут же застыли в волнительном предвкушении. Еще через мгновение металлическая каталка, что гремела, как бидоны на молокозаводе, подкатила к их палате.