– Ну, я вас до рентгенкабинета доведу, а там уж сами…
Пройдя через соседнее отделение, мы дошли до лестничной площадки. Тут, Света, сказав, что зубной наверху, ушла.
Один студент (который потом меня нес) сказал:
– Сейчас, я схожу, посмотрю, где этот кабинет находится.
Через несколько минут вернулся обратно, поднял меня на руки и понес, как невесомую пушинку.
Он нес меня четыре лестничных пролета, и я как бы плыла, не чувствуя веса своего тела. Мне только было стыдно и неловко чувствовать его дыхание на своей щеке, а он лишь сильнее прижимал меня к себе. Я с ужасом думала об обратном пути. На него я не могла смотреть: у меня пылали и щеки, и уши. Когда мы пришли, врач сказала, что до третьего этажа можно добраться на лифте, и велела им (студентам) поднять коляску на этаж выше. Я облегченно вздохнула.
После осмотра моего зуба и бормашины, оказалось, что мой зуб пуст, что пломба в таком зубе не будет держаться долго. Я предложила удалить зуб вообще.
– А не жалко?
– Что его жалеть!.. – и… пожалела, увидев шприц с длинной иглой. Но отступать было поздно.
Уколов я боялась с самого раннего детства. Хорошо еще в обморок от страха не упала. Правда, все было сделано отлично, мой страх не стоил и ломаного гроша. Я ничего не почувствовала.
Зашли студенты, и тот, который меня нес, опять поднял меня.
– Давай, теперь я понесу…
– Нет… я сам, она совсем легкая…
А я снова будто плыла, и мне было уже совершенно безразлично, что его лицо было недопустимо близко к моему… Посадив меня в коляску, он как-то с сожалением вздохнул, а другой, вроде как бы обиженно сказал ему:
– Ну, давай, я хоть повезу…
…И кто знает, куда бы они меня завезли, если б я вовремя не опомнилась! После этого только и было слышно перед каждой дверью: – куда? направо, налево? – а я только пальцем показывала в нужном направлении.
В отделении я их поблагодарила и сказала, что дальше я могу сама. Но они «конвоем» сопровождали меня до самой палаты. Минут через десять в палату зашел Сальников.
Увидев на моем лице жалкую ухмылочку, он с улыбкой спросил:
– Чего улыбаешься?
Я пожала плечами.
– Зуб удалили?
Я кивнула головой.
– Ну и ладно.
Девчонки начали расспрашивать. Я в двух словах рассказала, как испугалась длинной иглы и чуть было не упала от страха в обморок.
25 ноября.
Мне восемнадцать… Это и много и мало. С одной стороны, я уже взрослый человек, а с другой… кто я? – Существо, обреченное на такое вот прозябание. И вообще-то я себя совсем не чувствую взрослой. Робость, неуверенность в себе и своих поступках… И мир. Мир такой огромный и сложный; как его понять, как в нем найти свое жизненное место? И как, найдя его, удержаться, не дать другим более сильным и наглым сбить себя с него… В нашей жизни все так сложно, что понять все это сможет только побывавший в шкуре неизлечимо больного человека. Я игнорирую слово инвалид. Оно коробит душу. И, вообще, здоровые относятся к нам так, как будто ни нас, ни наших проблем не существует. Обидно… А все «блага» в виде