Но все же, когда я вернулась из процедурного кабинета, где сдавала кровь, с удивлением увидела Надю на своей кровати, а свои вещи, сложенные на аккуратно заправленной ее постели… На мой недоуменный вопрос «как это понимать?» – ответила лишь пожатием плеча и словами:
– Так велели.
Так что теперь мое место в середине, между Леночкой и Надей, в простенке между окнами. Да, но мне такая забота, увы, не нравится. Это получается, что меня считают тепличным растением?..
Длинный коридор, а по обе стороны – палаты. Столовая с телевизором и пианино находится рядом, что очень удобно. Прямо у нашей палаты находится второй медсестринский пост.
Познакомилась с некоторыми девчонками, и среди них Ленка Шайтанова – сумбурная девица тринадцати лет. Лежит она в соседней палате, ждет операции. И постоянно находится (а вернее сказать, вертится) здесь, у нас. Вот и сейчас она тут, подобно трещотке болтает о чем-то своем. Я тем временем написала Лиде письмо. А в воскресенье, наверняка, придет моя подруга Ольга.
В библиотеке (по вторникам здесь бывают работники детской библиотеки, и, книги соответственно детские – сказки, рассказы, прочитанные мною ранее) заказала Блока, обещали принести.
20 октября.
Ну, что – вроде живу, привыкаю. Скучаю очень, хоть и знакома со многими. Трудно что-то стало находить общий язык с другими, видно, сказываются года, проведенные в четырех стенах почти в одиночестве. Ежедневно бывают стычки с Маринкой из-за Леночки. Кричит на нее, а та, бедненькая, аж вся сжимается.
Говорю ей, что так нельзя, а она кричит:
– Не заступайся! Дай им, малявкам, только волю, они на шею сядут! Вот пройдет время – сама убедишься во всем и еще спасибо скажешь…
Да, педагог из нее выйдет «отменный» – опасно таким доверять детей, испортят. В конце-то концов, нельзя идти на поводу у своего настроения. Дети подобно лакмусовой бумажке проявляют наши пороки, реагируя на них частенько не в лучшую сторону. Это своеобразная ЭВМ, – что в нее заложишь, то и выдаст, да еще при том в таких комбинациях – потеряешь дар речи! Конечно, Маринка единственная дочь у родителей, больна, избалована без меры… ой, опять я спешу с выводами! Сколько раз говорила себе, чтобы не торопилась осуждать человека, не узнав его хорошо! Так же нельзя!.. это-то и губит меня. Но, что теперь делать, раз я такая… – остается только исправляться.