Берия, а вслед за ним и Меркулов, рассмеялись.
– Мы понимаем, что задачи перед нами стоят трудные, но решать их надо…
– Трудные? – перебил я наркома. – Я же сказал! Создать силовую установку для «Фрунзе» за год невозможно! Невозможно!
– Не понимаю я таких людей, товарищ Меркулов, – обратился к майору госбезопасности нарком. – Не можешь – не берись. Зачем говорить товарищу Сталину, что можешь? Если трудности есть, так мы любую необходимую помощь окажем. Или уступи место другому, тому, кто сможет. Но сказать об этом надо прямо и честно сразу, не виляя хвостом. А назвался груздем – так полезай в кузов и не морочь людям голову.
– Сказать прямо, что не нужно и невозможно сразу, скажу честно, духу не хватило, – попытался я оправдаться. – Но то, что работа будет сопряжена с огромными трудностями, и результата я гарантировать не могу – предупредил сразу!
– И вы, товарищ старший лейтенант, наверное, помните, что вам товарищ Сталин ответил? – Берия, конечно и сам знал это, но добивался от меня, чтобы я цитировал вождя вслух.
– Да, помню. Товарищ Сталин сказал, что за четыре года мощность единичного дизеля такой схемы, выпускаемого советской промышленностью, возросла в двадцать раз, со 125 до 2500 лошадиных сил. Так что за год поднять эту мощность в четыре раза нам по силам, – пересказал я слова вождя и тут же их критически оценил. – Но эта пропорция – чистая иллюзия не имеющая никаких реальных оснований!
– Да? А что ещё сказал товарищ Сталин? – продолжал наседать на меня нарком.
– Сказал, что партия в этом вопросе мне доверяет…
– Вот, товарищ старший лейтенант! Это и есть то самое реальное основание, которого вы не видите! Обмануть доверие партии невозможно! Так что невозможное вам предстоит совершить в любом случае, но я бы на вашем месте, всё же создал бы дизель для «Фрунзе», – усмехнулся нарком. – Потому, что при другом исходе последствия будут прямо противоположными.
– Да уж, положение. Надо было на пост наркома соглашаться… – глядя на то, что Берия наряду с пряниками даёт мне понюхать и кнута, я решил не оставаться в долгу.
– Что вы имеете в виду, товарищ старший лейтенант? – насторожился мой самый главный начальник.
– Мне предлагали пост наркома внудел, а я, дурак, отказался, – усмехнулся я в ответ. – Сидел бы сейчас в этом самом кресле и расписывал последствия кому-нибудь другому.