Она снова улыбнулась, на этот раз снисходительно. Слегка наклонила голову.
– Не хотите узнать, как меня зовут? – спросила она.
Я начал было невнятно оправдываться, но она махнула рукой и прервала:
– Я вам все равно не скажу. Во всяком случае, пока. Пока не стану вам доверять, как себе.
Слушая ее, я тщетно пытался собрать в кучу мечущиеся мысли. Диалог строился шиворот-навыворот: будто она мозгоправ, а я у нее на приеме.
Взяв себя в руки, я выпрямился в кресле.
– Как хотите, – произнес доброжелательно. – Но если вам нужна консультация или серия консультаций, то нам придется подписать договор об оказании услуг…
– Вы как маленький, – снова перебила она, на этот раз слегка раздраженно. – Я вполне смогу заплатить и без договора. Думаю, и вам он не очень-то нужен.
– Клиент всегда прав. – Я выдавил жалкую улыбку студента-троечника, вытянувшего неудачный билет. – Хотите без договора – значит, не будем заключать.
С ее лица мигом исчезли эмоции. Разгладились. Взгляд устремился мимо меня, в пустоту.
– Мне просто нужно поговорить, – сказала она. – Чтобы меня выслушал незнакомый человек. Внимательно, не перебивая.
– О'кей, постараюсь, – пообещал я.
– Я пришла не за советом, – продолжала она так, будто не слышала. – Мне вообще не нужны советы. Просто хочется высказать накипевшее. – Она перевела взгляд на меня. Теперь он был полон отчаяния.
Я кивнул.
– Сколько у нас времени? – спросила она.
– Сколько угодно, – ответил я. – На сегодня у меня никто не записан.
Она расслабилась в кресле. Ей было удобно. Чтобы клиента не отвлекали неприятные мелочи вроде ноющей спины, нужно обеспечить ему комфортное место. Это, может быть, даже важнее, чем сама беседа. Поэтому, обустраивая кабинет, я первым делом раскошелился на два глубоких мягких кресла – для посетителей и для себя.
– Я вас внимательно слушаю, – сказал я.
Она откинулась на спинку. Мой взгляд упал на ее грудь. Не большую и не маленькую. Наверняка упругую.
– Мне двадцать три года. Я довольно долго встречалась с одним молодым человеком. Когда завязались отношения, мне было шестнадцать, ему – двадцать один…
Она рассказывала с час, я не прерывал. В общих чертах дела обстояли так: бойфренд оборзел и стал ее избивать. Сначала сдержанно, а потом с животной яростью. Обзывая при этом разными словами. По лицу бил редко, больше по телу. Чтоб следы оставались под одеждой, а не на виду. Побаивался ее папу-бодибилдера. Так продолжалось года три. Наконец ее терпение лопнуло, она решилась на расставание.