– Много их?
И гонец дважды показал пальцы своих четырехпалых рук, потом, подумав, еще одну руку.
– Много. Надо уходить. Вас до границы проводит …. – Мгдляр внимательно посмотрел в глубину леса. – Кулер, проводи гостей до Волка.
– Извини, Мгдляр, но вчера на деревню Сар напали не мы. Это война, Мгдляр. Столица пала, и Государыня вынуждена бежать.
– Мы успеем уйти.
– Сегодня успеете, но завтра будет некуда возвращаться. Это война, Мгдляр.
– Мы сможем уйти. – Упрямо повторил гигант. – Эраты не могут воевать. Не умеют.
«У ВАС ЕСТЬ ОХОТНИКИ, МГДЛЯР»
– Есть, но никто не поднимет лук на человека.
– А Торар? – Возразила Илиль. – Он говорил, что может собрать отряд.
– Они близко. – Гонец нетерпеливо переминался с ноги на ногу. – И Торар прав. Нам надоело умирать от страха. Мы хотим защищаться. – Гонец трижды издал виртуозную трель, и на его призыв стали выходить гиганты с луками. – Веди нас, Государыня.
– Идите за этим человеком, и делайте то, что он скажет. – Илиль преданно посмотрела на Лучника.
Конечно, это было убийством, и не с этого надо начинать оборону своих земель, но Лучник хорошо понимал, что не имеет права на «деликатность». Все должен решить один залп, – от силы – два, а иначе уже сегодня жди новых «гостей». Кто знает, сколько их?
«ЗДЕСЬ СОТНЯ. ОСТАЛЬНЫЕ – У ТОЙ ГОРЫ. МНОГО ИХ ТАМ».
Склар, – тот самый гонец, – не преувеличивал: молодые великаны были готовы защищать свою землю. Конечно, у кого-то дрогнула рука, но кликуши так, наверное, ничего и не поняли.
– Как теперь жить будем? – Мгдляра, встретившего их в отчаянии, понять было можно, но уже ничего нельзя изменить.
– Заройте трупы. Лучше бы сжечь, но это будет трудно скрыть. – (В ночном разговоре с Милеем Лучник узнал, что прежние способности вернулись к Рамитараме в момент вспышки пламени при нападении мышей). – Только быстрее. Мне надо закрыть это захоронение.
Поможет ли это? Они торопливо уходили вслед за «малышом» Кулером, а душа рвалась обратно.
Придорожный камень, к которому их вывел Кулер, издали был очень похож на волка в стремительном броске.
– Кто его высек? – Лучник вдруг почувствовал под сердцем неожиданную тоску.
– Он таким был всегда.
И, действительно, на камне не нашлось ни одной рукотворной царапины, да вблизи и на волка-то он был похож – «если очень захотеть».