Не было у Верочки ни бабушек и ни дедушек, некому было её приласкать, некому было с ней даже поговорить.
Барак, в одной из комнаток которого жила Верочка с мамой, оживал лишь поздно вечером, когда его жильцы возвращались с работы, но им не было никакого дела до маленькой девочки, у всех были свои заботы и дела.
До прихода мамы с работы у Верочки была единственная радость, – её милая подружка Любочка, мирно лежащая сейчас на маминой кровати!
– Я буду носить тебя на ручках, буду кружить на цветочной полянке! Все бабочки и стрекозки будут смотреть на тебя и с завистью говорить: «Ах, какая красивая у Веры – Любочка! Ах, какое красивое сегодня на ней платьице!» – а я им скажу, что сама сшила его для тебя! – Вот только лоскуточков у меня мало, ну, да, ничего! Я сошью тебе сарафанчик! Ты пока полежи, Любочка, здесь, – на кроватке, а я пойду, принесу коробочку, ту, которую мамочка, моя милая мамочка, подарила мне на день рождения! Ты помнишь, я показывала её тебе! Ах, как вкусно она пахнет! Мамочка говорила, что в ней были очень дорогие духи «Красная Москва», их папа ей подарил. Я не знаю, где та настоящая «Красная Москва», но она, наверно, очень красивая, если так очень вкусно пахнет. А один раз, Любочка, я её видела! Она такая… такая… знаешь… вся хрустальная, как башенка! Нет, что ты, Любочка, – погладив по головке куклу, – у завода башня круглая и чёрная, а та… как льдинки на реке! Сияет, переливается на солнышке, как прозрачный камешек, когда смотришь сквозь него на солнце! Ой, и чё это я с тобой заговорилась! Нам скоро гулять с тобой, а сарафанчик ещё не готов! Ну, я пошла… за коробочкой.
Через минуту, крепко прижав к груди своё сокровище, – красную коробочку с лоскуточками, камешками и разноцветными фантиками, Верочка стояла возле маминой кровати и задумчиво смотрела на свою единственную куклу. Мысленно она видела её в кружевном белом платье, но… Глубоко вздохнув, Верочка осторожно отняла руки с коробочкой от груди и положила свою драгоценную ношу рядом с куклой.
Открыв коробочку, Верочка с нежностью посмотрела большими голубыми глазами, опушёнными густыми ресницами, на её содержимое, вновь глубоко и тяжело, как женщина, придавленная вечными заботами о семье, вздохнула и стала медленно перебирать маленькие ситцевые лоскуточки в надежде, что в глубине её может быть спрятался белый лоскуток ткани, не замеченный ранее. Белых кружевных тряпиц в коробочке не было. Верочка ещё раз тяжело вздохнула, взяла ножницы и после напряжённой работы выкроила заготовку для юбочки. Через час новый сарафанчик украшал тоненькое тельце Любочки.