Каюсь. Не устоял! Перед моими глазами сверкали очи Барчин из моего сна…
«Хорошо», – согласился я, и Суксум радостно улыбнулась. Мы вышли из юрты и крардучись пошли по дну сухого оврага.
– А вы и вправду такой робкий? – хихикнула Суксум, – про вас рассказывают совсем другое!
– Что про меня рассказывают? – буркнул я.
– Говорят, будто у вас сорок девушек-прислужниц, которые встречают вас каждый вечер с охоты и выполняют все ваши прихоти.
– Да?! то есть да! – подтвердил я и с ужасом представил сорок девиц, постоянно проживающих в моей однокомнатной квартире…
– Вот юрта Барчин-ай, – показала пальцем служанка на белую бархатную юрту и незаметно куда-то скрылась. Я подошел к юрте с некоторой опаской, вспомнив всё, что мне рассказывал про мою нареченную невесту Фазыл, плечи мол огого, и батыра придушила… Нет, не может Барчин быть такой свирепой, про меня Фазыл тоже постоянно какую-то околесицу нёс. Девушка именно такая, какой я видел её во сне! С этой мыслью я решительно вошёл в юрту. Навстречу шагнула моя невеста… на голову меня выше и в три раза шире..шутка… была она точь в точь как во сне: стройная и тоненькая, с распущенными волнистыми, чёрными как смола волосами и нежным румянцем, а когда она улыбнулось, то всё лицо её стало в сто раз красивее.
– Ты пришёл, Алпамыш, – вскрикнула она и бросилась ко мне на грудь.
Я смущённо попытался отстраниться, но это было совершенно невозможно, девушка уже орошала слезами мой халат.
– Ты наверное голоден, мой батыр? Ты ведь девять дней на байге ничего не ел! – вдруг спохватилась она и бросилась расставлять на ковре всевозможные яства.
– Да я вроде перекусил, – попытался сопротивляться я. – Если только чайку.
Барчин-ай тот час же поднесла мне пиалу с чаем и керамический горшочек с чёрно-бордовым клейким сиропом, от которого нестерпимо пахло розами.
– Откушай милый варенья из лепестков роз, я сама розы собирала, сама медной ступой с мёдом перетирала. Сто дней и сто ночей кувшин стоял на жгучем солнце, сто дней и сто ночей пока ждала тебя я в чужом краю, мой милый.
Я взял кувшинчик с вареньем и попробовал совсем чуть-чуть, помня урок с насывеем. Варенье оказалось не просто вкусным, а настолько вкусным, что желудок будто попал в райский розовый сад. Я попробовал ещё чуточку – вокруг, прямо в юрте начали распускаться розовые кусты, сверху кружась падали лепестки, я съел ещё ложечку – мир погрузился в благоухание роз, перед моими глазами всё плыло и качалось, и лицо Барчин-ай будто светилось в розовом тумане. Только вот лицо это начало неуловимо меняться: сначала побледнели щёки, потом вытянулся и загнулся крючком нос, волосы поседели и висели клочьями на почти лысом черепе, кожа сморщилась, ногти вытянулись в острые когти, глаза округлились и пожелтели, я с ужасом обнаружил, что на меня надвигается рослая пожилая женщина с отвратительной внешностью, при этом я с трудом могу пошевелиться, потому что в глазах и голове стоит туман.