Повисла тишина. Костёр почти догорел, слабые языки пламени едва разгоняли тьму. Схема на земле застыла, превратилась в кривоватые линии, почти неразличимые в темноте.
Кеорт посмотрел на девушку. Она спала сидя, положив локти на согнутые колени и уткнув светлую голову в раскрытую тетрадь. Он посмотрел на то, что было на покрытых карандашными штрихами страницах.
Трубопровод тянется через степь. Вдалеке трубы превращаются в вены гигантской костлявой руки. Худые пальцы хищно вцепились в землю. Кажется, что они прямо на глазах погружаются всё глубже.
Огромный металлургический завод, чёрный, заброшенный, покрывает серую равнину целиком. У горизонта земля и небо смешивались, скручиваясь в чудовищную воронку.
С рисунками происходило что-то странное: они казались анимированными, штрихи и линии дрожали, изгибались и двигались, воронка закручивалась. Концентрические круги затягивали взгляд внутрь рисунка.
«Это из-за освещения. Это просто кажется. Это всё слабый свет костра и усталость».
Кеорт поморгал, потёр глаза. Подобрал выпавший из пальцев девушки карандаш и осторожно вложил его ей в карман. Глубоко вдохнув, он задал вопрос, который должна была задать она.
– А что будет, если окажется, что связь невозможно восстановить? Или энергии хватит только на одно сообщение? Или, – он облизнул пересохшие губы, – если окажется, что в шлюпке только одно место?
Эгер помолчал, пристально глядя на Грина. Потом произнёс, не сводя с него глаз:
– Это будет очень интересный день.
Грин ответил ему таким же взглядом и молча кивнул.
…Он в сотый раз поднимает оружие, наклоняется к прицелу. У оружия почему-то отсутствует привычный модуль прицеливания, прицел старый, механический. У оружия вообще нет комплекса управления огнем, но это неважно, ведь и у него на голове нет тактического шлема, и голографическая метка прицела всё равно не подавалась бы на внутреннюю сторону лицевой пластины. С самим оружием тоже не все ладно – отчего-то это простой огнестрельный пистолет вместо привычного современного устройства. Но и это неважно, имеет значение только достижение цели, выполнение миссии… Так учит идеология компании. Она не опускается до таких частностей, как средства.
Он ловит цель в прорезь и плавно ведет. Появляется ощущение единства с целью, неразрывной невидимой связи, не менее прочной, чем семейные узы. Эта связь возникла бы точно так же, будь у него в руках хоть лук, хоть камень. Или анахроничный длинноствольный пистолет, как сейчас. Суть стрельбы не менялась с начала времен, изменялось только оружие, становясь все более и более смертоносным.