Разумеется, она и раньше готовила для меня. Я познакомился с Надин, когда ей было девятнадцать, и в те дни, когда мы только начали узнавать друг друга, я всегда поражался, что она проводит вечера дома, за готовкой. Мне всегда казалось, что в ее возрасте все увиливают от этой обязанности, заказывая фастфуд или встречаясь с друзьями в забегаловках. Ну или в лучшем случае жарят тосты со сливочным маслом.
В одно из наших первых свиданий, еще ничего не зная о моих симпатиях и антипатиях, Надин приготовила для нас жареную куриную печень с соусом из помидоров и чили. Результат не вполне ее удовлетворил, я же был взволнован до глубины души: какие-то высшие силы побудили ее выбрать то единственное блюдо, которое в детстве я любил больше всего. Не могу сказать, что моя семья была бедной, но, когда я рос, лишних денег у родителей явно не водилось. На ужин мы чаще всего ели сытное рагу с бобами, а мясо обычно готовили самое дешевое. Моя мама, датчанка, находила в супермаркете упаковку замороженной куриной печени, завалявшейся на дне морозильника, и добавляла в нее то, что нравилось моему отцу, уроженцу бывшей Югославии: шампиньоны, универсальную приправу «Вегета» и – да, вы угадали! – помидоры и чили. Надин подала печень с пастой, точь-в-точь как делала моя мама, когда я был маленьким.
Пусть это прозвучит глупо, как история из дешевого журнала для подростков, но тем вечером я понял, что для каждого из нас где-то на свете есть человек, который просто не может быть ни с кем другим, и мне повезло встретить такого человека. С того дня мы были неразлучны. Благодарение Господу за куриную печень!
Надин невольно напомнила мне о ценностях, о которых порой забывают молодые повара, проводя большую часть карьеры в качестве наемников на бурлящих от адреналина кухнях. Если бы я не видел, как она старается изо всех сил сделать других счастливыми, не думаю, что Noma стала бы тем, чем является сегодня. Щедрый, неэгоистичный дух Надин показал мне и шефам, к которым она обращалась за советом и для которых готовила в их свободные вечера, зачем люди собираются вокруг стола.
Теперь, когда мы растим трех дочерей, все это стало еще очевиднее. У нас дома всегда что-то готовится. Дело не только в комфорте, на который мы можем рассчитывать: это некий поток энергии, пронизывающей нашу семью и объединяющей нас. Разумеется, Noma – всеобщий дом, ведь здесь выросло столько детей, – но кухня в нашем доме стала сердцем семьи. Пока я писал это, наша средняя дочь, Гента, научилась печь хлеб.