Волшебница изо всех сил ударила по стене кулаком, потом – ногой. Никакого эффекта. Не было даже звука удара. И боли не было.
Она села на черную землю, прислонившись спиной к границе мира, и устало закрыла глаза. Ну что ж, по крайней мере, теперь она знает, как это выглядит.
Ланкаммон подставил ладонь, и на нее мягко и неслышно лег зеленый лист. Элф посмотрел на него и медленно убрал руку. Лист неторопливо продолжил свое путешествие к земле. Ланкаммонн закрыл глаза и прижался затылком к нагретой солнцем коре старого вяза. Солнце и трепещущая листва рисовали на изнанке век затейливые узоры. Пахло душицей и полынью.
Послышался шелест. Ланкаммонн не открыл глаз – он слышал, он обонял и ощущал стоящего перед ним олененка. Ему не нужно было зрение, чтобы увидеть тонкие ножки, большие уши, темные любопытные глаза и светлые пятнышки на боках.
Элф чувствовал, как вяз пьет земные соки, как копошатся под корой насекомые, как растут листья и корни и как солнце щедро дарит свет и тепло маленькому игрушечному миру. Ланкаммонн давным-давно понял, что размышлять о смысле жизни, искать его бесполезно, и что самый лучший выход – это слиться с природой, стать ее частью и ощутить ее вечное блаженство.
Что-то вспугнуло олененка – Ланкаммонн слышал отрывистый звук его бега, и мог бы по хрусту определить, на ветку какой породы наступил зверек и сколь давно эта ветка упала с дерева. Чуть позже он услышал и причину страха – мимо проползла, шурша прошлогодней листвой, гадюка.
Вся многогранная, разная и кипучая жизнь Леса текла через Ланкаммонна, наполняя его спокойствием и мирным блаженством. Он – часть круговорота жизни , коий есть лишь часть круговорота смерти, который есть часть круговорота жизни.
Ланкаммонн был полон и самодостаточен. Он чувствовал все, а значит ему не требовалось знать. Солнце грело его лицо. Вяз давал опору. Ветер нес ароматы душицы и полыни.
Где-то далеко послышались громкие шаги и голоса, приближавшиеся с каждой секундой. Мимо Ланкаммонна прошла группа молодых элфов, вернувшихся из набега. Они были перемазаны сажей, воодушевлены и веселы, хоть некоторые из них были наспех перевязаны. Радостно галдя, они прошагали мимо, и лишь один из них, шедший последним, обратил внимание на странный вырост на стволе вяза, отдаленно напоминающий фигуру сидящего у корней человека или элфа.