– Эд пропал!
– Не, – мотнула головой волшебница, – Вон он! – и, указав на хоббита пальцем, она тоже запела.
Еще через некоторое время – куплете на тридцать восьмом – пел уже весь трактир.
– Плакучая ива, плакучая ива, что ветви склонила над домом моим?.. – машинально выводил Галат припев, глядя на происходящее внизу.
– Н-да, – неожиданно прервала пение верховного бога резкая мысль Галаты, – Ерунда какая-то получается!
– Где? – не в тему поинтересовался Даэрон.
– Там, – коротко ответила Галата, указав вниз.
– А что не так? – удивилась Маэртене.
– Все не так, – строго ответила Галата, – Во-первых, ни один из вас не играл. Вы все просто смотрели, как ваши персонажи предаются всяческим порокам, что для обывателя непохвально, а для персонажа недопустимо. Во-вторых, – этот упрек относился лично к Галату, – какой же это квест? Квест – это приключение, накал страстей, а это? Попойка не может быть квестом, – строго заключила верховная богиня.
Галат хотел было возразить, но не решился спорить со своей половиной в столь многочисленном окружении, небезосновательно опасаясь за свой авторитет, поэтому просто сказал:
– Исправлюсь.
– Я тоже, – несколько ехидно добавила Заяминко.
– Ну вот и прекрасно, – твердо сказала Галата, сосредоточив на Заяминко испепеляющее внимание. По силе богини неприятных случайностей внимание не дошло до цели, испепелив неожиданно вынырнувшего откуда-то Хакере, бога приливов. Его брат, бог отливов, буйный Ереках, полез было возмущаться, но Галата и Заяминко одновременно сконцентрировали на нем свое внимание, причем так, что бог отливов решил больше не высовываться до конца игры, тем более, что его брата бог-регенератор Шандор уже восстановил.
«Плакучая Ива» наконец-то кончилась, и персонажи услышали позади себя довольно громкое покашливание, явно производимое с целью привлечения внимания. Обернувшись, они увидели невысокого крепко сбитого человека в кирасе, шишаке и с повязкой «Нычехоевская милиция» на рукаве.
– Приключенцы? – поинтересовался он без особой доброжелательности.
– Возможно, – ответила ему Доминга, подавляя зевок, – А что?
– Велено явиться к мэру. Немедленно.
– Ночью, – поднял бровь Таэнн.
– Уже давно утро, – поджал губы служака.
– Утро?! – воскликнул Эд Ноппин, – Я хочу спать! – и он лег на лавку. Амелия тяжело села рядом с ним, растеклась по столу и вяло спросила: