До деревни было недалеко, приключенцы не торопились, дорога текла плавно, солнышко начинало пригревать, бессонная ночь давала о себе знать, и приключенцы начали задремывать в седлах. А лошади будто знали, куда держат путь и сами спокойно рысили вперед.
– Как вы думаете, – прозвучал среди всеобщей напряженной тишины голос Цеенели, богини воспоминаний, – когда можно будет восстановить им память?
– Да, и перестать постоянно внушать им, что они должны идти туда, куда им велят? – добавила Коноросана, – Они же сопротивляются. Весьма, надо сказать, непокорные натуры.
– Ага, я уже устала удерживать их, – жалобно поддакнула Феенель, богиня амнезии.
– Цыц, бабы! – рявкнул на них Галат, – Если мы сейчас снимем с них амнезию, они перережут друг другу глотки. А если мы разрешим им идти, куда они хотят, они просто разбегутся. И игра кончится. А вы себе представляете, что будет, когда кончится игра?
Повисла напряженная тишина. Повисела – повисела, смутилась и исчезла. Что будет, когда кончится игра, знали все.
Амелия проснулась от неожиданного толчка. Повертела головой и поняла, что все лошади остановились, а все ее новые товарищи встрепенулись и смотрят вперед. Она тоже посмотрела. Перед ними высилось что-то непонятное. Больше всего это походило на кусок темноты, вырезанной из ночи и поставленной посреди яркого дня.
Молчание прервала Доминга:
– Похоже, теперь это и есть Глухово. Ну что ж, вперед!
Лошадей им так и не удалось уговорить сдвинуться с места. Пришлось спешиваться, спутывать перепуганных животных и самим идти в этот весьма непривлекательный кусок темноты.
Темнота постепенно наступала, наступала – и поглотила их целиком. Исчез яркий солнечный день, исчезла зеленая трава, пропали, будто и не было никогда, лошади. Под ногами была безжизненная сухая земля, по сторонам – молчаливые дома, глядящие на пустую улицу мертвыми глазницами окон. И было ужасно неуютно. Кажется, даже холоднее, чем снаружи.
Амелия задрала голову. Небо было темно-серым, как пасмурной ночью. Ни солнца, ни звезд. Она поежилась.
Не было слышно ни звука. Не было ни дуновения ветерка. И был запах. Странный запах – затхлый и опасный одновременно.
Всем было не по себе. Доминга то и дело передергивала плечами. Она ощущала присутствие чуждой, злой магии как холодный взгляд, буравящий ее позвоночник. Таэнн, чувствительный как все элфы, прядал ушами, что твой конь, но никто даже не обратил на это внимания.