Это он. Урод, который без тени жалости терзал меня и насиловал, главарь всех тех проклятых отморозков. Именно Маврин промыл мозг Андрея, заставил бросить меня в жертву их безумной компании, пропустить через настоящий ад.
– Хорошо выглядишь, – я улыбаюсь. – Особенно как для того, кто сдохнет совсем скоро.
Он и правда прекрасно смотрится: закован в цепи, в реальные кандалы, руки и ноги надежно зафиксированы. Бешеному зверю самое место в таком положении.
Мой первый порыв – вытащить кляп у него изо рта. Но я вовремя останавливаюсь и думаю – а зачем? Что хорошего он может сказать? Будет сыпать угрозами. Заорет, припомнит все ругательства. Почему я должна терпеть это? Ради чего мне нужно выслушивать, как из него льется дерьмо?
– Убей эту мразь, – бросаю я.
Маврин начинает яростно дергаться, но Чертков быстро успокаивает своего пленника, бьет так сильно, что я содрогаюсь.
– Здоровый бычара, – заключает он. – Я вколол ему столько транквилизатора, что медведя бы на сутки скосило. А тут пара часов – и уже побежать готов.
– Он всегда умудряется уйти, – выдаю с горечью.
– Отсюда не уйдет.
– Как ты его нашел? – удивляюсь. – Как сумел поймать?
– По ходу ты самое главное забыла, – протягивает насмешливо. – Для дьявола нет ничего невозможного.
Черт отходит в сторону, открывает большой металлический ящик. Эта железная коробка смахивает на очень объемный сейф.
Стоп, а ведь это и есть сейф. У моего отца был похожий в офисе.
– У тебя остается последняя возможность сказать ему пару ласковых слов, – продолжает Чертков.
– Я не хочу говорить, – сглатываю. – Я хочу, чтобы он перестал существовать.
Маврин катается по палубе настолько активно, насколько позволяют стальные оковы, наталкивается на труп и отползает обратно, извивается, как будто громадный змей, лихорадочно ерзает, крутится, точно уж на горящей сковороде.
– Это я устрою, – обещает Чертков.
– Ты сделаешь все быстро? – закусываю нижнюю губу, позабыв о тех следах, которые оставили его зубы.
Плевать. Не важно. Боли не чувствую.
– Он начал эту историю, – Чертков возвращается обратно к Маврину, подхватывает его, ставит на колени. – Он заслуживает особого внимания.
– Верно, – заявляю я и понимаю, что не способна скрыть мстительное удовольствия, часть меня ликует, желает утолить жажду отмщения.