Катя относилась к новому поколению осознанных мамочек. Еще во время первой беременности она с головой нырнула в книги, статьи, лекции и вебинары, предоставленные продвинутыми воспитателями и мэтрами современной психологии всем, желающим не просто вырастить ребенка, а воспитать его счастливой и гармоничной личностью.
Она очень хотела, чтобы мальчишки росли счастливыми, их воспитание она воспринимала как самое важное и ответственное дело в своей жизни и с ответственностью этой иногда даже перегибала.
Возможно, так было потому, что Сергей, в отличие от нее, на эту тему особо не заморачивался, считая, что нет смысла напрягать мозги там, где все и так само получится. Вырастут дети, никуда не денутся! Не то, чтобы он их не любил – любил, и даже очень! Просто не видел смысла дергаться и переживать там, где, по его мнению, все происходило само собой.
И это была еще одна, и, пожалуй, одна из самых весомых причин их разрыва. В вопросах воспитания они не соглашались почти никогда. Катя считала, что, во-первых, малышам любви много не бывает, когда же их обнимать, целовать и миловать, если не в детстве? А во-вторых, что ребенок – это личность, и уважать эту личность надо с пеленок.
Серега морщился и откровенно злился, считая, что так она из парней вырастит мамсиков, и наоборот, старался с самого начала растить мужиков – сильных и не склонных к лишним эмоциям. Детских слез он не терпел и раздражался, когда Катя, вместо того, чтобы прикрикнуть: «Не реви!», принималась сочувствовать.
Один из самых страшных скандалов произошел у них, когда Сергей, выведенный из себя тем, что перепуганный чем-то Костя никак не хотел успокоиться, отвесил ему смачный шлепок, вызвав еще больший фонтан.
Катя тут же бросилась к малышу, подхватила на руки, ушла в кухню и успокоила. А потом, когда дети уже тихо-мирно играли, забыв обо всех бедах, устроила Сереге такой разнос, какого он не видел ни до, ни после, пообещав ему на эмоциях, что если рукоприкладство повторится, то детей он больше не увидит.
Конечно, он от такого заявления рассвирепел, и разругались они тогда ну просто вдрызг, неделю не разговаривали.
А сейчас Никита с такой уверенностью утверждает, что готов взять на себя эту ношу. Но к чему он готов?
От уверенности, что Никита готов заниматься ее детьми лишь на словах, Катя ершилась, замыкалась в себе, отталкивала его. Она немного помолчала, по привычке сложив ладони лодочкой и прижав указательные пальцы к подбородку, а потом, прищурившись, свысока заявила: