Распахнулись двери. Из кабака вынесли носилки, накрытые окровавленным полотном. Под холстом угадывалось тело. Еще одно у входа, распростерто на брусчатке. Фуззи или Вуззи? Ого! Беднягу грохнули коротким копьем, да так, что острие насквозь прошло и попало меж камней, пришпилив тело к мостовой.
Лукас перевел взгляд на второй этаж. Чудом сдержал вопль. Из окна, с выбитой рамой – словно катапультой жахнули – свисала Иветт, повешенная на собственной косе. Из распоротого живота свисали кишки причудливой гирляндой.
Изморозь попятился. Не хватало сейчас только попасться на глаза стражникам!
В спину больно ткнулся клинок.
– Только не ври, крысеныш, что ты здесь ни при чем, – жарко дохнула в затылок Марселин. – Ты слишком вовремя ушел, чтобы быть ни при чем.
– Будешь смеяться, но я действительно ни при чем, – ответил Лукас, понимая, что девушка ему не поверит. – Ты мне в спину тычешь вилкой или чинкуэдой?
– А тебе не все равно, крысеныш? До печени всяко достану. Но… – убрала вдруг оружие Марселин.
Лукас потер спину рукой, еще не веря, что, кажется, еще малость поживет. Обернулся.
– От тебя бабой прет. Сладкой неместной бабой, – разъяснила воительница. – Аж завидно, какой сладкой! Растай, Изморозь, и понадежнее. Беги к Йоржу или Мастеру. Или просто беги, и подальше. Не хочу, чтобы еще и тебя убили. Обидно будет остаться одной в этом сраном городе.
Глава 2. Мера цемента, четыре меры песка…
Хото проснулся чуть свет. Привычка! В Сивере лето долгое – две трети года. И лучше вставать еще затемно, чтобы к рассвету добраться до рабочего места. Потом три-четыре часа работы, и солнце забирается на небо. И начинает со всей дури жечь и печь.
Тогда собираешься, идешь раскаленными улицами домой, а после долгого обеда, снова на работу… Ну или спишь в тени, прям у дома, на котором идет работа. Дурацкий график, дурацкий город, дурацкая погода…
Сегодня смысла в столь раннем подъеме не было. Но к привычке добавилась еще одна веская причина! Хото было очень хреново. Нельзя мешать вино с пивом, а потом запивать кальвадосом! С другой стороны, возможно, вся беда в вяленом мясе, которым заедали пиво? Торговец специально так перцу много всыпал, чтобы забить залежавшуюся дохлятину! Точно! Надо встретить и набить рожу. Или зарезать. А может, дело в тех сырных печеньях?