Его держал одной левой огромный человек, размерами как парочка Рэйни, а то и больше.
Могучая лапа начала складываться в кулак. Медленно-медленно…
Лукас представил, что с ним произойдет, если это животное его ударит. Череп сомнется куриным яйцом – только осколки полетят.
Изморозь заверещал от страха, выдернул из кармана складник. Резко дернул кистью, поджимая «плавничок». Клинок выскочил беззвучно – щелчок стопора утонул в визге. И так же беззвучно нож вошел куда-то под рыжую с проседью бороду.
Лукас выдернул оружие с легким доворотом, как учили. Глядя в округляющиеся глаза противника, ткнул снова, чувствуя, как лопается после краткого мига сопротивления кожа, как острие втыкается в мясо, пробивая хрящи.
Кровь шумно фыркнула в лицо. Двуногий медведь разжал руку. Изморозь ударил еще раз, чувствуя, что падает, и снова на спину. Чудом перекрутился в воздухе – приложился бы снова затылком, и не встал. Твердость брусчатки больно стукнула по пяткам.
У врага подкосились ноги, и он начал заваливаться лицом вперед. Мертвец чуть не придавил безжизненной тушей отпрыгнувшего Лукаса – бессильные пальцы скользнули по колету.
Изморозь лихорадочно оглянулся. К счастью, недолгая схватка обошлась без свидетелей, а шум никого не побеспокоил до той степени, чтобы возмущаться. Парень присел, охлопал штаны убитого, не обращая внимания, что пачкается в крови – ее и так было с избытком, что на руках, что на теле. Ага, вот и кошелек. Увесистый! Даже если только медь, уже неплохо!
Лукас сунул находку за пазуху. Снова оглянулся. По-прежнему вокруг стояла тишина. Не хлопали ставни, никто не кричал о хладнокровном убийстве и наглом грабеже. Тихий квартал, спокойный!
Изморозь представил как он сейчас выглядит со стороны. Жутковато, что и говорить! Весь в крови, волосы дыбом, глаза горят! Его скорчило приступом внезапного смеха. Лукас чуть не упал, содрогаясь от хохота. Обоссавшийся ужас из пустошей, чтоб его! Самое то пугать детей и соседских коров!
*****
Каждый горожанин знал, где живут циркачи из «Ключа»! И почти каждый тут побывал! Кто ходил к гадалкам, кто – попялиться на зверинец, а кто и к веселым и не жадным циркачкам наведывался за плотскими утехами.
Табор располагался между портом, что раскинулся на мысе, у бухты, и городом, что стоял в лиге от побережья. Там, где сходятся три дороги, разбегаясь причудливой литирой. От перекрестка, по широкой – двум телегам места хватит – дороге, местами даже мощенной, и к морю, вдоль пыльных ореховых рощ.