Это давно было, еще, когда я была совсем маленькой. Я часто болела, поэтому меня на осень и зиму меня отправляли к бабушке, в далекую деревню. У бабушки была любимица, большая кошка белого окраса. Звали ее Муська. Как-то соседка, бойкая, острая на язык, баба Лукерья, зашла к нам вечером.
– Галина, а ты знаешь, что твоя Муська кур душит! И цыплят таскает? Бабушка как раз пирожки снимала с противня. Она отложила полотенце в сторону, и сердито сверкнула глазами:
– С чего ты это решила, что моя Муська у тебя цыплят душит?
– А она выбегала из моего сараишки!
– Да может, она там крысу или ласку караулила. А ты на нее наговариваешь! Ты же не поймала мою кошку с цыпленком в зубах?
– Нет!
– Так не наговаривай! – Сердито фыркнула бабушка, и продолжила снимать с противня горячие пирожки.
– Ну, соседушка, я тебя предупредила, ежели поймаю кошку – не жить ей! Башку сразу же об сарай разобью! – Соседка подскочила, как ее кто уколол в мягкое место, и выбежала из комнаты. Прошло несколько дней. И кошка внезапно пропала
– Пришибла нашу Муську, наверное, старая хрычовка! – Расстроено говорила бабушка, выливая прокисшее молочко из Мусиной миски. Она пошла к соседке разбираться, и меня прихватила. Баба Лукерья расстроенная, сидела около окна.
– Признавайся, что с моей кошкой сделала? – Сразу с порога выпалила бабушка.
– Прости меня, соседушка, прости меня, Галина. Взяла я грех на душу.
– Убила? – Бабка упала на скамейку у стены.
– Да нет. Не смогла ьы я этого сделать. Рука не поднялась бы убить кошку. Мало ли я чего брякнула сгоряча, но на такое не способна.
– Так что ты с ней сделала?
– Упросила нашего конюха завезти твою Муську подальше отсюда, чтобы больше цыплят не воровала. Но, видать, это не твоя кошка делала.
– Что, цыплята пропадают? – Ехидно спросила бабка.
– Угу. – Только и буркнула соседка.
– Я же тебе говорила, что Муська не ворует. Она тебе, дуре старой, наоборот помогала. Ловила крыс. А ты ее отправила подальше. – Бабушка взяла меня за руку, – Пойдем. Злая ты стала, Лукерья, на старости лет. Мы вернулись домой. А на пороге сидела Муся. Вся в грязи, исцарапанная, с порванным ухом. А в зубах держала задушенную ласку. Кошка положила добычу на порог, и подошла к бабушке. Она посмотрел на неё таким жалобным взглядом, что растопила бы даже ледяное сердце. А потом мяукнула. Но это было больше похоже на стон раненной души. У нее по мордочке катились крупные слёзы. Бабушка осторожно взяла Муську на руки. И у нее самой по щекам текли слезы.