– С ума меня ты сводишь, Лала, – посетовал он беззлобно.
– Затем и нужны феи объятий, чтобы сводить с ума неопытных юношей, – с нежностью и капелькой юмора поведала она.
– Ну понятно. Мне это нравится, чтоб ты знала.
– Я знаю, Рун.
Лала тоже вздохнула, продолжая излучать безмерную глубокую приязнь. Смотрела на него чарующе. Словно ангел, исполненный неземной любви.
– Рун, – обратилась она к нему тихо.
– Что, солнышко моё?
– А я тебе снюсь? Хоть иногда? – в её голоске слышалось спокойное умиротворение.
– Да. Даже часто.
– И что мы делаем в твоих снах?
– Разное.
– Расскажи. Или там то, о чём не рассказывают?
– Да нет, Лала, ничего такого. Вот например, мне раз приснилось, что я учу тебя рыбу ловить. А когда я поймал одну, ты вдруг расплакалась, что рыбке больно на крючке, и я никак не мог тебя утешить. В другом сне я явился на бал в какой-то знатный дом, и танцевал там с тобой. А цена за танец была… две жертвы. А когда наступила пора расплаты, мне вдруг стыдно стало, что я заставляю тебя это делать. И я ушёл, пока ты отвлеклась. А ты меня искала, всё звала «Рун, Рун». Просыпаюсь, а ты и правда сквозь сон меня зовёшь.
Лала негромко рассмеялась с теплотой.
– Это в деревне мне снилось, до нашего расставания. Ещё как-то приснилось, что ты спустилась ко мне на летающей колеснице. А я сказал: «я так и знал, что ты богиня». И мы стали кататься по небу. У лошадей из под копыт летели звёзды, и тут одна подкова отвалилась, и мы опустились в нашу деревню в кузню к Тияру. А потом мы никак не могли подковать эту глупую лошадь, она всё не давалась, лягалась. Приснилось однажды, что ты ушла. Что нету тебя, я тебя искал, искал, звал, проснулся чуть не плача, а ты тут, рядом, в избе, как я счастлив был, ты не представляешь. А вчера ночью, например, снилось… только ты не сердись, ладно? Снилось, что ты переодевалась, а я ждал, сидя спиной, и опять у тебя что-то не получилось. Ну и снова мне пришлось… зажмуриться и обнимать тебя… такой. А ты всё подтрунивала надо мной, что у меня сердце колотится. Оно и правда что-то трепыхалось. Я аж проснулся. Вот уж я был испуган.
– Почему? – удивилась Лала.
– Вдруг бы я взял и открыл глаза. И посмотрел на тебя там, во сне, когда ты… ну, без платья. Во сне же нельзя ничего гарантировать. Обидел бы тебя.
– Рун, это конечно стыдно. Но это ведь сон. Сны не могут обидеть. Мы над ними не властны.