Зазвучавший вблизи голос испугал еще сильнее, и я панически вжалась спиной в преграду позади себя, желая раствориться в ней, проскользнуть сквозь и исчезнуть. Смысл всего сказанного не доходил до меня. То ли от недавнего падения, то ли от ежесекундного стресса, страха и невыносимых условий последней недели, но мозги отказывались воспринимать чужой язык и переводить его. Или язык и вовсе мне был незнаком.
На мгновение мне показалось, будто я увидела белесое пятно в густой темноте, а затем в мои руки что-то ткнулось – что-то теплое и выпуклое. Я снова дернулась и прижала ладони к груди, спасаясь от неопределенной опасности.
– Пей.
«Пей? Я верно поняла?» – мне было страшно, но я всё же решилась протянуть руки и взять то, что предлагали.
Теплый, выпуклый, немного влажный и приятный на ощупь – кожаный мешочек с пробкой и ремешком. И до меня, наконец, дошло – пей! Вода! Я схватилась за сосуд, где-то краем сознания отметила, что вода имеет сладкий привкус с едва заметным цветочным ароматом, но все образы потерялись под мощью благодатной влаги, попавшей мне в рот. Вода – вот истинный дар богов, а не золото и брюлики. Прохладный чистый воздух и вода – два дара богов, которые мы ценим лишь, когда их катастрофически не хватает. Раньше я думала, что драгоценность – деньги и вещи. Наверное, они и останутся драгоценными. Но поистине бесценными являются вода и чистый воздух.
– Осторожно, – кто-то попытался отобрать у меня воду и получил в ответ… рычание? Я что на самом деле зарычала? – Не спеши.
– Отвали! – огрызнулась я и снова присосалась к узкому мягкому горлышку, жадно поглощая воду до остатка, пока последняя капля не упала мне в рот.
Облегчение пришло лишь на какое-то время, очень короткое время – и снова страх. Чувство, которое сложно побороть, сложно скрывать. Страх, что это была единственная вода, а я так бездумно ее израсходовала. Страх, что следом придет боль, когда мой надсмотрщик разозлится, и хлесткий удар плетью пройдется по едва прикрытой ошметками ткани коже или удар ладонью по лицу, что не менее больно, особенно от того, кто вкладывает в него всю свою ярость.
– Очнулась? – спросил кто-то, и я уже была уверена, что понимаю, а не догадываюсь, понимаю ли.
– Очнулась, – ответил кто-то еще.
Видимо, разговор был обо мне, но говорили не со мной.