Стоит это нечто с перекинутым через плечо огромным мешком, щурится, будто в пещере не полумрак, а солнышком по глазам ему бьет. Наверное, от нашего вида в мокрых тряпках, облепивших все изгибы, его ослепило. Улыбается, как котяра у миски со сливками. Все пищат, орут, мечутся из стороны в сторону, пытаясь спрятаться, а я вздыхаю. Ну и как тут не повздыхать, когда устала до гробовой доски от вечного страха, что вот он час расплаты не за горами. И вся учтивость спасителей – ложь с большой буквы.
Наоравшись вдоволь, девчата примолкли. Стоят кто где и испуганно смотрят на … «Кстати, а кто это? И почему Миори рядом с ним?» – только и успела подумать, как этот лукаво-ухмыляющийся бес скинул свой мешок на землю и шагнул в нашу сторону с поднятыми вверх ладонями, будто решил сдаться в плен.
– Не бойтесь. Я лекарь.
Лекарь? Меня известие о его профессии не успокоило, а вот многие из девчонок сразу будто размякли. Леора даже заулыбалась в ответ и, выжав свои длинные волосы, вышла из воды и пошла к нему. А когда я подошла, Леору уже усердно щупали: вёлся медосмотр. Но лично для меня, все его мацанья слишком уж откровенно лгали. Так называемый лекарь явно пользовался своим положением и вовсю лапал «пациентку», перешучиваясь с ней. Зубы умело заговаривал. Он свое обаяние и на мне попытался испробовать, но, видимо, не глуп, понял всё по моему взгляду и без слов. Медленно выпустил руку Леоры из своих длиннющих пальцев (да, я успела подметить, что они у него, как у музыканта, а еще подметила, что как бы не злилась, парень вызывает некое расположение: и своей приятной внешностью, и улыбчивостью – хоть мне и не понравился этот вывод) и протянул ладонь ко мне, как бы приглашая коснуться его. При этом взгляд заинтересованный.
– Я могу осмотреть тебя?
– Зачем?
– Ваш путь был слишком трудным. Возможно…
– Никаких возможно! – выдала я и скрестила руки на груди, показывая, что не поддамся на его улыбочки.
– Ничего не беспокоит, не болит? – опустил он свою ладонь и бросил взгляд на… Миори? Я даже слегка удивилась.
Миори улыбнулась ему в ответ. Причем улыбка вышла такая естественная, что у меня окончательно чуть дар речи не пропал. А Леора – та вообще попыталась меня пристыдить. Видите ли, я неуважительно разговариваю с лекарем. И откуда я вообще такая дикая. Да, откуда я никто не знал, и как бы ни пытались выспросить, я молчала. Не хотела попасть впросак – слишком мало узнала за этот год о местных народах, а те, кто жил на границе с пустошью кардинально отличались от меня внешностью. Да и с произношением у меня была беда бедой. В общем, всё указывало на то, что я нездешняя, но откуда именно – незачем было кому-либо знать.