– Рун, ну где ты был так долго? Я волновалась. И страшно одной, – её голосок был полон чувств приязненных, облегчения и ноток мягкого жалостливого укора.
– Прости, – тихо промолвил он.
Лала прижалась к нему. И тут же улыбка медленно сошла с её личика, заменившись расстроенным разочарованием.
– Рун, ты что, обиделся на меня? Магии нету совсем нисколечко, – растерянно спросила она.
– Нет, – спокойно ответил он. – На что мне обижаться?
Лала посмотрела ему в глаза с грустью. И отстранилась.
– Иди кушать, Рун. Пока горячее.
– Иду.
Он побрёл к костру. Снял котелок с огня, уселся наземь. Помешал дымящуюся паром жижу, испускающую аппетитные ароматы. Лала опустилась чуть в сторонке на его куртку. Поглядывала на него опечаленно. В глазках её всё сильнее разгоралась обида. Рун подул на ложку, отправил в рот. Вкус был несколько странным. Однако весьма недурным. Всё отлично проварено, нисколько не подгорело. Идеально посолено. Не чересчур жидкое, не слишком густое. Прекрасное походное яство.
– Ты молодец, – сдержано, но чистосердечно произнёс Рун, покачав головой. – Похлёбка удалась на славу. И костёр сама развела. И грибы почистила. И нарезала. И всё без магии?
Он не обвинял и не шутил, просто интересовался, выказывая уважение её кулинарным успехам.
– Так спрашиваешь всегда, будто я скажу тебе правду, – буркнула Лала.
– Ну, это же не при мне было. И формально не для меня, ты ведь и для себя готовила, – поделился мыслью Рун. – Сегодня можно и правду сказать. Ничем для тебя не чревато.
– Нет! – с чувством возразила Лала, обозначая так своё отношение к правде в подобных делах.
– Ну, понятно.
Он ел, а Лала глядела на него, пребывая в удручённой задумчивости.
– Рун, а если бы я сейчас наколдовала, – вдруг заговорила она. – При тебе и для тебя. Ты бы меня оштрафовал? Или теперь тебе от меня ничего не надо. Такого?
В каждом её слове отчётливо различались обида и упрёк.
– Ты о чём? О том, хочу ли я твоих поцелуев? – осведомился Рун аккуратным тоном.
– Ну… да.
– Сейчас точно нет, – честно ответил он. – Я бы записал тебе в долг. С надеждой, что мы когда-нибудь помиримся. И тогда я с удовольствием приму и вторую жертву. Зачем она мне сейчас? Что приятного получить её, когда мы в ссоре?
– Так мы всё-таки в ссоре, Рун? – обвиняюще задала вопрос Лала.
– Поссорились с утра, – кивнул он. – Только не знаю, из-за чего.