И вот наступило время начать наши изыскания. Но с кого? Кто стал тем самым первым, для кого работали лучшие косметологи самого великого королевского двора Европы? Луиза де Лавальер, вернее, Луиза-Франсуаза де Лабом-Леблан, герцогиня де Лавальер и де Вожур, первая официальная фаворитка Короля-Солнце, Людовика XIV. Кстати, именно для нее Людовик построил Версаль, поэтому сам Бог велел и мне начинать с нее.
Итак, что мы имеем? Юная девушка самого что ни на есть благородного происхождения, однако из глубокой провинции и без состояния, фрейлина блестящей Генриетты Английской, кузины короля, жены его младшего брата Филиппа Орлеанского, неожиданно для всех становится… нет, не просто любовницей, а именно возлюбленной молодого короля, причем далеко не сразу ответившей на его страстную любовь. Почему же неожиданно для всех, для всего французского двора? Да потому, что ради Луизы, простушки, как говорили про нее, из провинции, падчерицы герцога Гастона Орлеанского (дяди короля), король оставил свою любовницу Генриетту Английскую. И вдовствующая королева-мать Анна Австрийская, и супруга Короля-Солнце Мария-Терезия, и все придворные оказались шокированы этой заменой: они не сомневались в том, что герцогиня Орлеанская намного превосходит «бедняжку» де Лавальер по всем статьям. Генриетта Английская была именно что блестящей дамой: она обладала ярким темпераментом, великолепным умом (например, была неофициальным послом Франции в Англию, и при ее непосредственном участии был заключен Дуврский договор, выгодный для обеих стран) и, главное для нас с вами, замечательной красотой, чего никто не мог сказать о ее фрейлине Луизе де Лавальер.
У Луизы была близкая подруга, с которой они делили комнату при дворе, тоже фрейлина Генриетты Английской Николь де Монтале. До женитьбы короля двор старшего герцога Орлеанского располагался в Блуа, городе значительном, но провинциальном, там же жили де Монтале и де Лавальер. Так вот, в Блуа Николь де Монтале однажды записала в своем дневнике: «Бедняжка Луиза! Если бы не эти ужасные угри на лице, она была бы премиленькой. Не пойму, за что наказал Господь эту невинную овечку, этого ангела! Нет, никогда я не буду, по примеру других, завидовать нежной коже блондинок. У нас, смуглых брюнеток, такого просто не может быть». Дневниковая запись мадемуазель Николь стала для меня тем толчком, который в конечном итоге и задал движение по пути к открытию замечательных, версальских способов привести в порядок проблемную кожу.