Почувствовав что-то, Варик замолк и проследил за моим взглядом.
– Ух, ё… – протянул он, – началось…
– Началось – что? – поинтересовался Йоханс и тоже посмотрел на дверь.
Я слышал их голоса как будто с другой стороны ледяной стены, разделившей нас. А видел в это мгновение только одно существо. И она, проклятая чернокнижница, тоже смотрела на меня. Уверен, она меня узнала. Не могла не узнать – или всё-таки могла? От этой мысли на меня нахлынул страх. Да, я связан с ней. Да, я должен ей, как должен раб госпоже, как должен магу фамильяр, как должен чародею призванный элементаль. Я – её слуга, и воля её для меня закон.
Но она… Она не должна мне ничего. Даже помнить. Даже замечать. Она может уничтожить меня щелчком пальцев или навеки заточить в свои магические цепи – я ничего не сумею противопоставить ей. Одной, на всём этом проклятом материке.
Голубые глаза двумя осколками льда пронзали насквозь, и в памяти против воли всплывали мгновения, которые я предпочёл бы никогда не вспоминать.
Зачарованный круг… Пламя играет на линиях, начертанных Её рукой на каменном полу. Я лежу распростёртый ниц. Тяжело дышу. Лёгкие обжигает огонь. Не тот, что призвала она. Тот, из которого она вынула меня только что. За миг перед смертью. Я обязан ей тем, что ещё дышу. А она, наверное, проклинает меня – она призывала демона, а не то раздавленное бессильное существо, которое к ней пришло.
И эти голубые глаза смотрят на меня сверху вниз. Испепеляют своим льдом. Презрение колышется в них… Пройдут месяцы, прежде чем я пойму – так она смотрит на всех.
А в то мгновение белая изящная рука лёгким движением гасит бушующий кругом огонь, и она протягивает ко мне пальцы. Касается волос.
Кажется, причиняет боль, но я всё равно тянусь к ней. Я уже и не думал, что ещё хоть раз меня коснётся живое существо.
– Я нарекаю тебя Сверр, – говорит она.
– Да… – выдыхаю и прогибаюсь следом за её рукой. – Да, моя госпожа.
Слово, которое я никогда до того не произносил.
Слово, которое сорвалось с губ так легко.
Единственное слово, которым я по-прежнему смею называть Её.
– Дагней… – одними губами шепчу имя, которое так больно произнести вслух.